ЧП семейного масштаба. или Несбывшаяся мечта о женском счастье

Была бы эта история исключительной, и то бы ее стоило рассказать – хотя бы потому, что она дает повод для размышлений. Но, как показывает жизнь, подобные ЧП семейного масштаба – разной формы их выражения и разного накала страстей – происходят во многих неполных семьях, где мама одна воспитывает детей или одного ребенка, мечтая, что вполне понятно, устроить свою личную жизнь и найти детям отчима, который заменил бы им отца. Каждый конкретный случай – своя трагедия, невидимые миру слезы и ребенка, и его мамы, стрессы, взаимные обиды, как правило, оставляющие шрамы в душе на всю жизнь у той и у другой стороны. Мне же история эта особенно близка еще и потому, что она произошла с моей бывшей ученицей Еленой. У нее растет сын, которого Лена ласково называет Степиком. А началось все, когда Степик был еще в первом классе.

Первого сентября папа отвел Степика в школу и даже снял на видеокамеру торжественную линейку, а ровно через неделю, собрав свои вещи, поставил в известность жену и сына, что с нынешнего дня он с ними жить не будет, потому что полюбил другую женщину, которая скоро родит ему девочку. Перспектива иметь сестренку, но потерять папу Степика не устроила, и он горько заплакал, но папа его успокоил, заверив, что забывать сына он не собирается и будет часто навещать его.

Елена постаралась взять себя в руки, чтобы не расстраивать сына, а когда они остались вдвоем, популярно объяснила ему, что взрослые, случается, иногда серьезно ссорятся и потому перестают жить вместе, но это вовсе не значит, что они не должны встречаться или здороваться друг с другом. Сын внимательно выслушал ее, тяжко вздохнул, вытер слезы кулаком и спросил, можно ли звонить папе по телефону.

– Конечно, – пообещала Елена, хотя своего нового телефона муж не оставил. Спустя несколько дней номер телефона ей удалось раздобыть, и Степик вечером позвонил папе. Трубку, как потом он рассказал, взяла «новая папина тетя», она сказала мальчику строгим голосом, чтоб он по этому телефону никогда больше не звонил и не отвлекал папу от важных дел, а ей не мешал отдыхать. Если будет необходимость, сказала она, папа сам позвонит Степику.

Мальчик кидался к телефону после каждого звонка, но папа не звонил. Видно, не было необходимости. Потом выяснилось, что алименты на сына он, художник-оформитель, будет платить копеечные, так как заказы выполнял, как правило, неофициально. За год папа «изыскал возможность» (именно так он и сказал) всего трижды встретиться с сыном: на день его рождения, по случаю болезни Степика бронхитом, и в третий раз, чтоб сообщить, что у него родилась дочь и теперь они с женой уезжают на ПМЖ к ее родителям на Ставрополье.

С тех пор он практически исчез из их жизни, в первые годы «отмечаясь» лишь раз в году – в день рождения сына, а потом и вовсе перестал звонить.

Шло время, Степик свыкся со своим положением и об отце вообще не вспоминал, только однажды, когда был уже в пятом классе, вдруг обронил в разговоре: «Ты знаешь, мама, у нас в классе почти у половины ребят нет отцов». Помолчал, а потом добавил: «Ну и пусть. Нам с тобой вдвоем тоже хорошо, так ведь? И никто нам не нужен». У Елены после слов сына сжалось сердце, и она поняла, что скрываемая ею тайна наверняка уже известна ему. Дальше молчать было невозможно, и Елена сказала Степику, что уже давно хочет познакомить его с одним своим хорошим другом, порядочным и серьезным человеком, с которым Степику наверняка будет интересно и хорошо.

Сын кивнул головой в знак согласия, но тут же ушел в свою комнату.

Когда на следующий день Николай, так звали знакомого Елены, пришел в гости и они втроем сели за стол, Степик с первых же минут огорошил его вопросом:

– Вы женаты?

– Был женат, а теперь разведен, – стараясь сохранить спокойствие, ответил Николай.

– Я почему спрашиваю, – продолжал, не слушая гостя, Степик, – если вы женаты, как все дяди вашего возраста, почему бы вам не поужинать дома? А если не женаты, то поищите себе девушку, а мою маму оставьте в покое, потому что она сама мне вчера сказала, что нам и вдвоем жить неплохо.

Елена от бесцеремонности сына буквально потеряла дар речи, за столом нависла напряженная тишина. Вскоре Николай ушел, вежливо раскланявшись. Проводив его, Елена разрыдалась и спросила:

– За что же ты так со мной расправляешься, сынок? Разве ты не видишь, как я выбиваюсь из сил, чтобы ты ни в чем не чувствовал себя обделенным?

В ответ сын сказал как отрезал:

– И не надейся, что он или кто-то другой будут жить у нас. Я их всех все равно доведу и выставлю, вот увидишь.

Спустя два года, будучи уже достаточно взрослым мальчиком, Степик доказал, что слов на ветер не бросает.

Елена познакомилась с другим мужчиной, и втроем они чудесно провели отпуск в Турции. Все шло к тому, чтобы у мальчика появился отчим, а у Елены муж. И вот, накануне отъезда из Анталии, Степик выдал давно продуманную «заготовку»:

– Дядя Геннадий, – сказал он, – а я знаю, кто вы.

– И кто же я? – поинтересовался Геннадий.

– Вы – вор, и все ваши друзья с большими деньгами, – тоже ворюги, а жить с нами хотите, чтоб потом нашу квартиру прибрать к своим рукам.

Геннадий, внимательно посмотрев на Степика, назвал его вредным и неблагодарным мальчишкой и эгоистом, который не желает счастья матери. А потом добавил, что, будь его воля, он бы такого юного мерзавца хорошо выпорол. Тут вспылила мама, в результате они с Геннадием разругались и в самолете не сели рядом.

– Зачем ты это сделал? – упавшим голосом спросила Елена у сына, когда они вернулись домой.

– А ты забыла, что я тебе обещал? – ответил, насупившись, Степик. – Я всегда буду делать так, когда ты станешь приводить сюда своих дядек.

Убитая случившимся, Елена даже обратилась к психологу, и тот ей ответил, что главная причина в ее, Елениной мягкотелости: желая оградить сына от синдрома безотцовщины, она в свое время не очертила для него границы допустимого и не объяснила, после какой черты ее личная жизнь касается только ее.

Легко говорить, размышляет Елена, о «границах», но какой психолог даст гарантию, что такая черта не развела бы ее с сыном и не толкнула бы его на скользкую дорожку?

Верно, тем более что подобных примеров вокруг множество. Вполне объяснимо поведение Степика, однажды уже преданного и потому изо всех сил стремящегося сохранить в неприкосновенности только ему принадлежащее пространство.

Из шустрого, подвижного, как живчик, Степика давно образовался рослый и крепкий сложением девятиклассник Степан. Может, взрослея, он стал другим и понял, как жестоко поступал по отношению к матери?

Может быть, но с тех пор другие мужчины на сердце и руку Елены почему-то не претендуют, так что проверить предположения не представляется возможным. А бывшая моя ученица – восторженная девочка с несбывшимися мечтами о женском счастье по-прежнему тянет за двоих свою нелегкую лямку.