На чтение: ≈ 5 мин.Эту колонку мне хочется посвятить двум школьным учителям, без которых я не был бы сегодняшним собой, – Елене Владимировне Гордеевой и Ирине Евгеньевне Павловской. Сейчас обе присутствуют у меня во френдах на Facebook, и знаю, что обе прочитают мой текст.
Именно Елена Владимировна, мой учитель начальных классов, научила меня честности и прямоте. Ее личностный урок как потрясающего харизматика с эмоциональной вовлеченностью буквально в каждое дело и в каждого ученика, ее забота и теплота продолжают оставаться частью моего внутреннего монолога. Хочется осмыслить ее личность, понять, почему же ее так любили дети и коллеги с ее порой грубоватым юмором, запальчивостью, резкостью (с которой я, однако, никогда не сталкивался, так как был в числе любимых учеников). Понять, что от этой личности осталось во мне. Иногда мне кажется, что контрасты характера и эта вовлеченность еще тогда, в восьми-девятилетнем возрасте, произвели на меня впечатление и заставили с удвоенной ответственностью относиться к своему делу и порой перегибать палку в этой вовлеченности. Уже после окончания нашей учебы те дети, которых Елена Владимировна порой нещадно ругала, проявили инициативу и собрали подписи в защиту любимого педагога во время скандала, связанного с Министерством образования. Необъяснимый для меня феномен, но, без сомнения, радостный.
Встреча с Ириной Евгеньевной произошла позже. В далеком уже 9‑м классе, в 2003 году, мне очень хотелось произвести впечатление на новую учительницу литературы. Сочинение «Три счастливых дня в жизни Мцыри» стало для меня знаковым. Кажется, ни к одному сочинению я не подходил с такой тщательностью, не только выстроив композицию текста, но и выделив заголовки цветными фломастерами… Как только я дочитал последнее предложение, лицо учительницы осветилось радостью. «Пять баллов! Замечательно! Ну что, кто-то хочет продолжить или боитесь, что померкнет перед сочинением Бориса?» («Не слишком педагогично», – иронически заметил мой друг, когда я пересказал ему эту историю. Но, как бы то ни было, главное – результат, а он был достигнут: все это оказало влияние и на желание посвятить себя литературе, и на будущий выбор профессии критика, и на поступление в Литературный институт.) «Когда я училась в школе, учительница литературы пришла ко мне домой выяснять, кто из взрослых написал за ребенка сочинение. Сейчас я понимаю, что это сочинение было моей первой рецензией», – как-то заметила критик Людмила Вязмитинова. Так было и со мной…
Сейчас Ирина Евгеньевна один из важных для меня собеседников. Уже нет в живых некоторых моих одноклассников, а мы продолжаем видеться, обсуждать и ее сегодняшнюю жизнь в Америке, и дела друг друга… Была и совсем неожиданная встреча в Доме книги на Арбате, тогда я, разумеется, купил те мои книги, которые продавались там, и презентовал педагогу. Мне было безумно приятно, что Ирина Евгеньевна, будучи проездом в России, пришла в феврале прошлого года на проводимый мной проект «Полет разборов», сидела в зале, и добрые слова, которые она сказала участвовавшим поэтам, вызвали в моей памяти ту неподражаемую, теплую интонацию 2003 года.
Социальные сети – пространство не только насыщенного общения, но и невроза и одиночества. Порой, выложив очередной пост, впадаешь в депрессию, что его мало лайкают, и сразу кажется, что весь мир к тебе равнодушен. Каждый лайк от Елены Владимировны и Ирины Евгеньевны в Facebook к моей фотографии, стихотворению, записи об очередном успехе, несомненно, особенный. Он вдохновляет. Сразу кажется, что эти люди прошли через всю твою жизнь. Наверное, в каком-то смысле так и есть…
С Днем знаний, дорогие учителя!
Выбор читателей
Комментарии