Человек пишущий и человек читающий

Давид Самойлов — один из самых интересных и разнообразных поэтов XX века. Многие из его строк стали широко известны безотносительно к их автору. Например, кто не слышал: «Сороковые, роковые, свинцовые, пороховые…»? А кто не читал в детстве книжку или не смотрел мультфильм про Слонёнка, который пошёл учиться?

У нас было столько великолепных поэтов, что мы забываем их имена. Давайте сегодня вспомним Давида Самуиловича Самойлова. И не только его. Он не даст нам забыть поэтов-героев, своих друзей, которые не вернулись с войны.

Читая про себя, глазами, стихотворение, которое вы видите ниже, я всегда слышу голос великолепного чтеца Рафаэля Клейнера.

Перебирая наши даты,
Я обращаюсь к тем ребятам,
Что в сорок первом шли в солдаты
И в гуманисты в сорок пятом.

А гуманизм не просто термин,
К тому же, говорят, абстрактный.
Я обращаюсь вновь к потерям,
Они трудны и невозвратны.

Я вспоминаю Павла, Мишу,
Илью, Бориса, Николая.
Я сам теперь от них завишу,
Того порою не желая.

Они шумели буйным лесом,
В них были вера и доверье.
А их повыбило железом,
И леса нет — одни деревья.

И вроде день у нас погожий,
И вроде ветер тянет к лету…
Аукаемся мы с Серёжей,
Но леса нет, и эха нету.

А я все слышу, слышу, слышу,
Их голоса припоминая…
Я говорю про Павла, Мишу,
Илью, Бориса, Николая.

Такое стихотворение Давид Самойлов написал в 1961 году. За двадцать лет до этих стихов все перечисленные им «ребята» были живы. Это его соученики по ИФЛИ, знаменитому и недолго просуществовавшему Московскому институту философии, литературы и истории — «Красному лицею», как иногда его называют. Замечательные, хоть и недолго прожившие поэты Павел Коган и Михаил Кульчицкий. Друзья Давида Самойлова — молодые поэты Илья Лапшин, Борис Смоленский, Николай Майоров. Сергей Сергеевич Наровчатов, вернувшийся с войны, тоже «ифлиец». Все они ровесники, примерно одногодки.

Давид Самуилович Кауфман родился 1 июня 1920 года в Москве. Его стихи были популярны среди студентов уже перед войной, тогда он ещё не взял псевдоним «Самойлов» и писал под своей настоящей фамилией. На фронт добровольцем хотел пойти в финскую войну — его не взяли по состоянию здоровья. Но он не сдался — в начале Великой Отечественной войны рыл окопы под Вязьмой. Был ранен, эвакуирован в Самарканд, работал санитаром и учился в вечернем педагогическом институте, а потом всё-таки поступил в военно-пехотное училище и, не окончив его, попал в 1942 году на Волховский фронт под Тихвин. В марте 43-го в районе станции Мга был тяжело ранен. За тот бой (во время атаки первым ворвался во вражескую траншею и в рукопашной схватке уничтожил трёх гитлеровцев) пулемётчика Давида Кауфмана наградили медалью «За отвагу».

После выздоровления служил в тыловой части, откуда вырвался на фронт с помощью Ильи Эренбурга. Продолжил службу на 1-м Белорусском фронте, сначала писарем, потом автоматчиком. Награждён медалью «За боевые заслуги», а позже и орденом Красной Звезды за захват немецкого бронетранспортёра и трёх пленных, и за активное участие в боях за Берлин. У него были и другие медали и ещё почетный знак «Отличный разведчик».

В годы войны Давид Самуилович стихи не публиковал. Только в гарнизонной газете под псевдонимом «Семён Шило» — стихотворные сатиры на Гитлера и рассказы в стихах об удачливом солдате Фоме Смыслове. Сразу после войны много переводил.

В 1948 году в журнале «Знамя» были опубликованы «Стихи о новом городе». Первая книга «Ближние страны» вышла в 1958-м. Потом — поэтические сборники: «Второй перевал», «Дни», «Волна и камень», «Весть», «Залив», «Голоса за холмами». Поэт считал необходимым, чтобы впечатления жизни «отстоялись» в его душе, прежде чем воплотиться в поэзии.

Особая статья в творчестве Давида Самойлова — пушкинская тема. Дмитрий Быков считает его пушкинские стихи «едва ли не лучшими» из написанных в прошлом веке.

Это слова Самойлова:

…Пока в России Пушкин длится,
Метелям не задуть свечу.

И это тоже:

…И за полночь пиши, и спи за полдень,
И будь счастлив, и бормочи во сне!
Благодаренье богу — ты свободен —
В России, в Болдине, в карантине…

Мне ещё очень нравятся «Пярнуские элегии» и другие стихи, написанные в Пярну, на берегу Балтийского моря, где поэт жил с 1974 года.

Какой пологий Пярнуский залив!
Уходит под воду песок ребристый,
И по воде — по лёгкой, серебристой —
Идёшь себе, колен не замочив.
Боюсь я моря южного. Оно
Красавицей мне снится роковою.
И от его прибоя нет покою,
И полюбить его мне не дано.
Но всё ж однажды я его любил.
Слоновьи кряжи северного Крыма.
Так было тяжко, так неодолимо.
Наверно, я тогда моложе был.

В Эстонии, в курортном городе Пярну я побывал. И видел дом №4 на улице Тооминга (Черёмуховая улица), где жил Самойлов. На стене мемориальная доска. Напротив — дом, где жил знаменитый скрипач Давид Ойстрах. Очень тихая маленькая безлюдная улица.

Похоронен поэт тоже в Пярну на Лесном кладбище среди сосен. Скромная могила недалеко от кладбищенских ворот. Он умер 23 февраля 1990 года, когда в Таллине выступал на юбилейном вечере Бориса Пастернака, едва завершив свою речь…

Тихий курортный городок на берегу залива помнит поэта. Всё остаётся на века: море, сосны, камни, песок, дюны. И стихи — тоже на века.

Давид Самойлов хорошо читал стихи, и свои, и чужие. Он около двадцати лет был автором и режиссёром чтецких программ народного артиста России Рафаэля Клейнера.

Рафаэль Александрович тоже родился 1 июня, только в 1939 году. Это мой любимый актёр-чтец. Я прослушал все его программы, которые он исполнял в Театре музыки и поэзии под руководством Елены Камбуровой. И это были не только поэтические вечера, но и «Апология Сократа» Платона, «Пётр Чаадаев», «Альберт Эйнштейн», программа по философским трудам Мераба Мамардашвили. Самые мои любимые выступления, пожалуй, – по стихам поэтов-фронтовиков и ещё – «Средь шумного бала» Алексея Константиновича Толстого. Некоторые программы и аудиокниги в его прочтении записаны на дисках, можно послушать Клейнера и в Youtube.

Долгие годы он бесплатно занимался с детьми и взрослыми в студии художественного слова «Слово Пушкина» при Государственном литературном музее А. С. Пушкина в Москве. Его мысль: «В день подумать над одним-двумя словами поэтического текста — этого достаточно».

Ещё одна его любимая фраза: «Чтец, исполнитель — либо прокурор, либо адвокат текста, доносимого до слушателя».

Во время своих выступлений Клейнер общается со зрителями, и даже просто, входя в зал, по дороге на сцену. Он большой шутник. Например, по дороге на сцену — мальчику лет десяти: «Ты с кем пришёл? С младшей сестрёнкой? А, это — мама…»

Зачастую он рассказывает истории из своей актёрской жизни.

«На концерте дама экзальтированного вида просит:

— Прочтите Рильке. Что-нибудь из сиреневого или розового периода…

Он читает стихи малоизвестного сибирского поэта.

— Ах, спасибо! Это мои любимые стихи Рильке!»

Творческий тандем Давида Самойлова и Рафаэля Клейнера — уникальный опыт в России. Это единственный случай, когда поэт создавал моноспектакли и режиссировал чтецкие программы.

И закончу я его строчками.

Мне выпало счастье быть русским поэтом.
Мне выпала честь прикасаться к победам.

Мне выпало горе родиться в двадцатом,
В проклятом году и в столетье проклятом.

Мне выпало всё. И при этом я выпал,
Как пьяный из фуры, в походе великом.

Как валенок мёрзлый, валяюсь в кювете.
Добро на Руси ничего не имети.

Фото: culture.ru, meloman.ru