На чтение: ≈ 10 мин.14 августа свой 70‑летний юбилей отметила заслуженный учитель РФ Зинаида Вадимовна ШУРЫГИНА. Те, кто знает ее лично по опыту общения в жизни и школе, в унисон признаются: это учитель от Бога, учитель учителей, лучший учитель, удивительным образом сочетающий высокий профессионализм с исключительной скромностью.
Имя Зинаиды Шурыгиной уже давно стало символом профессионально-педагогической непревзойденности, а педагогическая биография – достоянием города и республики, настоящим кладезем для тех, кто по-настоящему дорожит традициями отечественной педагогической культуры.Мои первые воспоминания о Зинаиде Вадимовне связаны с ее щедрой поддержкой на путях моего становления как учителя. Мы познакомились в 2005 году, когда я впервые переступил порог гимназии №8 г. Шумерля (Чувашская Республика) в качестве учителя истории. Мне, молодому, амбициозному, «всезнающему», без педагогического образования, было от горшка два (с половиной!) вершка – 25 лет.…Уже не помню точно, когда впервые увидел Зинаиду Вадимовну, но у меня отчетливо запечатлелся наш первый разговор. Любезно представившись, она попросила посетить элективный курс «Искусство перевода», в рамках которого учащиеся старших классов занимались литературными переводами. Я охотно согласился, хотя был почти уверен, что ничего нового и интересного там не услышу. Но вышло иначе: все было выше всяких похвал! Это был университетский уровень, не иначе. Ребята не только сравнивали и анализировали переводы разных авторов, но и самостоятельно переводили. И за всей этой работой стояла Зинаида Вадимовна Шурыгина – учитель русского языка, литературы и МХК. Очень скоро она покорила меня не только своим бескорыстием и максимальной самоотдачей, но и огромной внутренней дисциплиной. Ей было чуждо одно только ощущение прагматического цинизма, формализма и фальши, не говоря уже о провинциальном снобизме и дилетантстве. И речи не могло быть о проведении мероприятий в школе ради отчета, портфолио или стимулирующей надбавки.Все пять лет, что я провел в гимназии, мне приходилось наблюдать, как всем своим существом она была погружена в школьные дела, почти нечеловеческую работу. При этом она умудрялась находить время для всего и для каждого. Ни одно школьное мероприятие не обходилось без ее непосредственного участия. Ни один учитель, ученик или родитель не оставался без ее внимания, ответа или помощи. Отношение к ней всегда балансировало между вежливо осторожным и восторженно почтительным. Уже на одно ее появление реагировали по-особому: одни лучезарно улыбались, другие подбирали слова, третьи вроде меня выпрямлялись, поправляя галстук. Ее сдержанная строгость, прикрывавшая безмерное благодушие, ее ясный и проницательный взгляд, а также сильное, отточенное по форме слово делали свое дело.Наше сближение произошло естественно и почти незаметно на почве совместного планирования и проведения творческих мероприятий. Я был бесконечно тронут и согрет жизненной мудростью и необыкновенной цельностью ее педагогического образа. Она неоднократно посещала мои уроки, после которых подробно анализировала их, последовательно указывая на все плюсы и минусы. И если поначалу в силу возраста и характера многие ее увещевания воспринимались мною несерьезно, то со временем они приобрели для меня статус неоспоримой догмы.Прекрасно помню, как после открытого урока, который я давал в 8‑м классе («Золотой век русской культуры») в рамках аттестации, все присутствовавшие эксперты и члены комиссии стали восторженно меня благодарить. На уроке также присутствовала и Зинаида Вадимовна. На обсуждение, разумеется, она не осталась, поскольку не входила в состав комиссии. Немало воодушевленный, после окончания формальной части я сразу помчался к ней в надежде услышать что-нибудь назидательно доброе, хотя понимал, что особых оснований для этого нет. Увидев меня, она как ни в чем не бывало продолжила свои дела. А после выдержанной паузы, удостоверившись в том, что я действительно желаю знать ее мнение, выдала: «Это был худший ваш урок из тех, что я видела». Не помню, что со мной происходило в тот момент, о чем я думал по дороге домой, но приводить себя в чувство мне пришлось не меньше недели. Но все было поделом. К тому времени мне надлежало твердо знать, что для учителя нет и быть не может ничего выше и важнее урока. Маленький, но очень ценный эпизод нашего общения.Совместными усилиями мы смогли воплотить в жизнь многие дерзновенные планы. Среди наиболее памятных – чтения, посвященные Н.М.Карамзину и Д.С.Лихачеву, форум русского языка, ноябрьские вечера в музыкальной гостиной, семинар «Взирая на их жизнь, преображаем себя», всероссийская конференция, приуроченная к 300‑летию со дня рождения А.Д.Кантемира, серия наших интегрированных уроков в 9‑м классе («Пушкин – Чаадаев»). Наши ученики, разумеется, тоже не отставали от «учителей своих», радуя победами на олимпиадах и научных конференциях.Более того, благодаря ее беспрестанной поддержке за пять лет в гимназии я не только получил высшую квалификационную категорию, но дважды подряд признавался победителем нацпроекта «Образование», а в 2010 году стал абсолютным победителем конкурса «Учитель года Чувашии». Во всем этом заслуга преимущественно Зинаиды Вадимовны.Со временем наши отношения стали по-настоящему дружескими, и мне посчастливилось близко наблюдать ее жизнь. Мы часто встречались за воскресным обедом у нее дома, главным украшением которого был не столько прекрасно сервированный стол, сколько ближний круг ее друзей.При всей очевидной публичности Зинаида Вадимовна, в сущности, оказалась очень домашним человеком. Дома, в кругу близких, она открыто говорила на совершенно разные темы. Это касалось не только русской литературы, которую она основательно знала и по-настоящему любила всей силой своей глубокой и ясной души. Ее оригинальная манера анализировать художественные тексты, глубоко проникая в суть повествования, всегда вызывала во мне восхищение. Наши разговоры о трудах И.Зингера и Л.Улицкой до сих пор в моей памяти. Сфера ее интересов была обширной: живопись, архитектура, скульптура, театр, музыка.Ей всегда было интересно все то, что духовно обогащало. Причем современность вызывала в ней не меньший интерес, чем древность. Это касалось и современной литературы, и новых направлений в искусстве, и инноваций в системе образования.Мне думается, что жизнь Зинаиды Шурыгиной в школе – образец для современного учительства, которое должно стремиться «и в просвещении быть с веком наравне». Символично, что свое 70‑летие она встречает в школе. Жаль, конечно, что уже не в должности учителя литературы. Но разве это помеха, для того чтобы продолжать успешно руководить кружком «Художественное слово» и по-прежнему приводить гимназистов к заслуженным победам на международных фестивалях-конкурсах?!
Петр ГАЛАНЮК, учитель истории Православной гимназии во имя преподобного. Саввы Сторожевского, Звенигород, Московская область
Выбор читателей
Комментарии