На чтение: ≈ 18 мин.МГУ с января по апрель – столпотворение школьников. Каждое воскресенье – какая-нибудь из многочисленных предметных олимпиад. В этом году участников таких олимпиад явно больше, чем в прошлом. Скорее всего и конкурс среди абитуриентов возрастет, особенно на самые трудные факультеты – механико-математический, физический, химический. Возрастает конкурс и среди желающих поступить в нашу школу – Специализированный учебно-научный центр МГУ (интернат имени А.Н.Колмогорова). Умные “ботаники” совсем не похожи на “потерянное” поколение, на образы молодых людей, пропагандируемые МТV, и футбольных фанатов. А вот насколько они не потеряны для России – вопрос спорный.
Похоже, что золотая эра науки как “способа удовлетворения собственного любопытства за счет государства” закончилась.
А система высшего образования, ориентированного на науку и на воспроизводство ученых, осталась. Для России она сейчас непомерно велика. В результате только 20% выпускников вузов 1999 года нашли работу по полученной специальности. Тут же в “коридорах” российской власти родилась логически и финансово безупречная идея, как избавиться от “неэффективных” вузов – через систему единого тестового экзамена и ГИФО (государственных именных финансовых обязательств). Эта идея, если ее реализовать, игнорируя бесчисленные протесты, может окончательно ликвидировать российскую фундаментальную науку. Ведь в разряд “неэффективных”, т.е. не набирающих достаточного числа абитуриентов, попадут не “международные финансово-юридические академии”, а инженерно-технологические вузы, выпускники которых еще могут поддерживать в рабочем состоянии то сложнейшее оборудование, на котором работают немногие выпускники некогда престижных МГТУ, МИФИ, Физтеха, естественных факультетов МГУ, остающиеся в России после получения диплома.
“Выпускники, остающиеся в России” – в суммарном ежегодном выпуске всех российских вузов таких подавляющее большинство. Но в этой категории доучившихся до диплома доля перспективных молодых ученых чрезвычайно мала – несколько сотен ежегодно – пустяк на фоне почти пяти миллионов российских студентов и ста тысяч аспирантов. Но интересно, можно ли оценить экономический ущерб, нанесенный России вынужденной эмиграцией И.И.Сикорского, “отца мирового вертолетостроения”, или В.Н.Ипатьева – создателя промышленной нефтехимии (от бензина до полимеров)?
Обращаться к молодым ученым с высокими патриотическими призывами “не покидать Родину” бессмысленно. Подавляющее большинство из них и так вовсе не горят желанием удрать в “заокеанский рай”. Они просто хотят работать по полученной в российских вузах специальности. А в России из современных приборов доступны по цене только компьютеры – любой спектрофотометр среднего класса стоит в несколько раз дороже самого “навороченного” “Пентиума”.
Чтобы получить научные результаты, соответствующие современному уровню, ученому, работающему в России, нужно затратить гораздо больше собственного труда, в том числе и физического, чем его заокеанскому коллеге. А уж внедрить… На встрече с учеными в феврале 2000 года В.В.Путин посоветовал им “самим быть менеджерами своих идей”. Представьте себе Д.И. Менделеева, торгующего с лотка периодическими таблицами…
За год ситуация только ухудшилась. В Послании Президента 3 апреля 2001 г. сказано, что “государство должно быть заказчиком (научных) исследований и разработок только в меру своих реальных экономических возможностей”.
Но тогда возникает самый страшный для молодых ученых вопрос: “А в чем вообще заключается смысл современной науки?”
“Мы сделали работу за дьявола”
Лишь немногим людям удается сохранить чудесный дар, которым все мы обладали в детстве, – способность по-настоящему удивляться и искренне интересоваться окружающим миром.
Таких людей с древности называли мудрецами. Философы Древней Греции и китайские даосы создавали науку-мудрость. Мудростью было постижение устройства мира учеными Александрийской академии. Мудростью была арабская и западноевропейская алхимия – не “ранняя химия” вовсе, а совершенно другая наука – о взаимодействии человеческих души и духа с материальным миром.
Лозунгом современной науки, которая возникла в результате религиозной реформации и сформировалась на основе протестантства, стала фраза Ф. Бэкона: “Knowledge itself is power”, которая правильно переводится как “Знание – это власть”. Наука-мудрость стала быстро превращаться в манипулятивную науку, обеспечивающую человеку власть над природой и другими людьми.
Настоящее торжество манипулятивной науки наступило в 1945 году. Благодаря испепеленным Хиросиме и Нагасаки научная деятельность стала самым эффективным путем получения материальных благ и общественного признания – государства всячески одобряли работу “на войну”. После многих лет гениальных открытий усталый и морально истощенный руководитель “Манхэттенского проекта” (создание американской атомной бомбы), один из величайших ученых ХХ века Роберт Оппенгеймер сказал в 1956 г.: “Мы сделали работу за дьявола”.
Перестройка в СССР лишила всю мировую науку самых выгодных госзаказов. И западные ученые быстро освоили приемы рыночной экономики. Один из ярких примеров “удачной организации” научных исследований: в 1984 г. в Антарктиде был найден метеорит ALN84001, в котором в 1996 г. обнаружили следы… марсианских бактерий! И через несколько месяцев удалось убедить конгресс профинансировать две американские экспедиции к Марсу. Старт новой марсианской экспедиции “Одиссея-2001” 7 апреля 2001 года – тоже следствие этого очень своевременного открытия…
Однако самый блестящий пример организации научной работы в новых условиях – программа “Геном человека”. Авторы идеи этого проекта – группа физиков, работавших в министерстве энергетики США и оставшихся без госзаказов. Им удалось убедить конгрессменов выделить 3 миллиарда долларов на проект. Очень важным фактором было то, что руководитель – нобелевский лауреат Дж. Уотсон – предусмотрительно предоставил 3% (90 млн. долларов) критикам проекта – на анализ юридических, философских и этических аспектов программы. И что в результате? Проект успешно выполнен, но загадок наследственности он не разрешил.
Ученые теперь изобретают новые “проекты”, результат которых известен им заранее, иначе не удастся отчитаться о запрошенных деньгах (грантах). В результате манипулятивная наука приобретает черты не науки-мудрости, а науки-имитации. Эта тенденция становится очень сильно заметной и в российской науке.
Среди образованных россиян традиционное неприятие индивидуализма поднималось буквально до космических высот. Именно в российской научной среде в ХIХ веке зародилось течение, названное позже “русским космизмом”. Корни его – во “вселенском” мышлении, сочувствующем и сопереживающем всему человечеству. Русские космисты ХIХ века – А.В.Сухово-Кобылин, Н.Ф.Федоров, Н.А.Умов, В.С.Соловьев – противопоставили привнесенной Петром Великим в Россию европейской манипулятивной науке, служащей силе государства и обустройству мира для “цивилизованного” комфорта, науку – как долг человека по завершению Божественной Премудрости на земле.
Еще остается у многих российских ученых нечто, не поддающееся рациональной логике и строгой “оцифровке”, “коллективное бессознательное”, гораздо более близкое к восточным философиям, чем к западной “интеллектуальной” науке. Не личный деловой успех и бдительная охрана “интеллектуальной собственности” (ведь все – от Бога), а характерное для православия “веселие духовное”, идущее от глубинного сознания изначальной безгрешности сотворенного человека. Но это же ощущение изначальной безгрешности, а значит, божественной ценности каждого человека исключает саму возможность в своей безудержной гордыне соревноваться с Творцом и клонировать человека даже “из гуманных побуждений”, что с 19 декабря 2000 года частично разрешено в протестантской Великобритании.
Две родные сестры
В молодежной научной среде стихийно формируется новое мировоззрение. Среди студентов естественно-научных и технических специальностей, по данным опроса 1998 г., было 19% “определенно верующих”, и только 16% назвали себя атеистами. Истоки этой “новой” веры – в познании мира и научном творчестве, а не в формальных обрядах. Недаром уже упомянутый Ф. Бэкон говорил: “Малое знание удаляет от Бога, большое знание приближает к Нему”.
Совершается и встречное движение церкви к науке и ученым. Православие никогда не отрицало необходимость изучения человеком окружающего мира.
В итоговом документе научно-практической конференции “Проблемы взаимодействия Русской православной церкви и ведущих научных центров России”, проходившей в марте 2000 г. в Сарове (“Арзамас-16”), говорится:
“Мы считаем, что уместна и важна аналогия между духовным окормлением военных, готовых отдать жизнь “за други своя”, и окормлением ученых и инженеров, трудящихся во имя обретения знания, для блага людей, защиты и процветания Отечества. Даже небольшой известный нам опыт показывает: молитвенное присутствие священника мобилизует творческий коллектив верующих ученых, вдохновляет его на благое дело. Мы убеждены, что российской науке пора возвращаться к традиции русских ученых, искони считавших, что “…наука и религия суть две родные сестры” (М.В.Ломоносов)”.
Есть умственный пост…
Итак, наука – творчество, наука – знание, наука – мудрость, но не средство манипуляции природой и людьми. К такой деятельности нужно готовить нынешних “интеллектуально одаренных” старшеклассников и студентов тех вузов, что традиционно составляли гордость российской науки.
Наука-мудрость предполагает определенный аскетизм, “интеллектуальный пост”, о котором писал выдающийся русский философ В.С.Соловьев:
“Есть пост умственный – воздержание от односторонней деятельности ума, от бесплодной и бесконечной игры понятий и представлений, от нескончаемых вопросов, без толку и без цели предлагаемых. Этот пост особенно необходим людям ученым, забывающим изречение старого Гераклита: многознанье уму не научает…”
Наука-мудрость предполагает, что человек, прежде чем “улучшить” мир, разберется в самом себе. “Аще себя не понимаешь, то можешь ли рассуждать о чем и других учить?” – говорил святой старец Серафим Саровский.
Таковы духовные основания и традиции российской науки, которые необходимо передать нашим интеллектуально одаренным старшеклассникам.
Это вряд ли сократит число россиян – сотрудников заокеанских научных центров, поскольку в молодости надо и заработать, и мир посмотреть. Но можно надеяться, что воспитанные в традициях науки-мудрости ученые быстро поймут, что, кроме сверхсовременных приборов, в жизни важно и “нормальное человеческое общение”, которого, судя по Интернет-письмам из “забугорья”, так не хватает россиянам на Западе. И тогда у российской науки появится шанс возглавить грядущую научную революцию ХХI века.
Тему подготовил Вячеслав ЗАГОРСКИЙ,
доцент специализированного учебно-научного центра МГУ
Статфакт
Сколько стоит наука?
В США общие расходы на науку и высшее образование – около 300 млрд. долларов – сопоставимы с расходами на оборону из федерального бюджета.
Бюджет общества им. М. Планка (Германская академия наук) – около одного миллиарда долларов, т.е. примерно в 5 раз больше, чем у РАН.
Сколько стоит ученый?
Молодой научный работник в США, только что получивший научную степень PhD (равноценную нашему кандидату наук), получает зарплату примерно 32 тыс.долларов в год. Зарплата профессора в 2-2,5 раза больше и достигает зарплаты члена конгресса США.
В России научный сотрудник получает 540-780 рублей; старший научный сотрудник – 690-990 рублей; ведущий научный сотрудник – 877.50-1102.50 рублей; профессор – 1102.50-1222.50 рублей.
Доплата за ученую степень и звание составляет: доктор наук – 5 МРОТ; кандидат наук – 3 МРОТ.
Комментарий
Проблема “утечки мозгов” настолько серьезна, что в конце прошлого года Министерство образования провело заседание пресс-клуба. Пока что проявили заботу лишь об оборонно-промышленном комплексе страны. Главная тема пресс-клуба – создание системы заказа на подготовку молодых специалистов для этого комплекса и межотраслевое сотрудничество Министерства образования. Кроме того, слушался вопрос “О государственной поддержке молодых ученых России”, его готовило Министерство промышленности, науки и технологии России совместно с Минобром и РАН. Ведущие директора оборонных предприятий самой сложной проблемой на сегодня считают привлечение молодых. Так, направление на работу в ОБК получают 42 процента выпускников вузов, но важно, чтобы они там и оставались.
– Что нужно, чтобы молодые люди не искали лучшей доли за бугром? – спрашиваю начальника Управления научно-инновационной деятельности Министерства образования РФ Александра Суворинова
– Разработать государственный план подготовки инженерных и научных кадров для оборонно-промышленного комплекса, согласовать его с заказом оборонных предприятий и подготовить нормативные и правовые документы.
Оборонно-промышленному комплексу еще относительно повезло. А как быть с другими отраслями? В Министерстве нам ответили:
– Обращайтесь к правительству, мы тут ни при чем. По данным социологического опроса, ежегодно страну покидает тысяча ученых, и еще 4- 5 тысяч работают по контракту.
Светлана РУДЕНКО
Выбор читателей
Комментарии