Большой мужской дефицит

Из поколения в поколение меняется музыкальная мода. Мы росли на песнях “Битлз”, “Машины времени”. Из окон наших квартир в 80-е “шпарил” хард рок и хеви метал. Потом пришли техно и реп. Сейчас на каждом углу звучит некудышная отечественная попса типа “ты целуй меня везде – восемнадцать мне уже”. Из этой зомбирующей какофонии пробивается хоровая и русская народная песня. Звучат они на приокских просторах.

“Росинка”, звонкая и яркая
В Рязанском Дворце детского творчества много кружков и секций, танцевальных и поющих коллективов. Но широкой известностью и особой любовью не только в городе, но и в области пользуется народный фольклорно-этнографический ансамбль-студия “Росинка”. В прошлом году коллектив отметил свое 20-летие. В ансамбле около ста детей разного возраста. Кроме профессионалов с музыкальным образованием, с ними работают педагоги, занимается этнограф.
– Основа программ “Росинки” – народный обряд. Мы берем старинные песни, на материале которых создаем музыкально-хоровые композиции, – рассказывает художественный руководитель ансамбля Татьяна Швецова. – В студии дети с пятилетнего возраста учатся музыке, хореографии, им прививается любовь к русскому слову. После трех лет занятий в подготовительной группе ребята переходят в концертную.
Ансамбль-студия известен и за пределами Рязанской области. “Росинка” – лауреат международных конкурсов “Рождественские каникулы”, фольклорного фестиваля “Золотая игла”, ежегодно проводимого в Анапе. Примечательно то, что многие конкуренты “Росинок” – школы искусств, вокальные школы, где дети изучают музыкальную грамоту и обучаются игре на инструментах. В “Росинке” же ничего подобного нет. Важно то, что нет и специального отбора в ансамбль.
– В “Росинке” занимаются и дети-инвалиды, – говорит Татьяна Львовна. – С нарушениями речи, координации движений, с родовыми травмами. Они тоже выступают на сцене и вызывают зрительский восторг.
Многие дети учатся в гимназии, в музыкальных школах и четыре раза в неделю занимаются в “Росинке”. По глубокому убеждению и десятилетнему опыту Швецовой, творчество – это не школа, это любовь. Есть дети, которым родители говорят: “Ты не успеваешь, ты устал”, а ребенок все равно идет в студию. Такая любовь, интерес к творчеству – главное.
В “Росинке” преподают актерское мастерство, сценическую речь. Песня никогда не звучит просто так. Как и в старину, она пританцовывается и обыгрывается в ярких народных костюмах. С костюмами помогли администрация города и руководство Дворца детского творчества.
Но в наше время без проблем не обойтись. Главный дефицит – мужчины. В пяти возрастных группах – всего 15 мальчиков. И для того чтобы удержать ребят в студии, созданы мужские классы. К тому же помогают этнографические клубы, где школьники изучают древнюю историю родного края, сами делают кольчуги и мечи, проводят рыцарские турниры и рукопашные бои. А манера кулачного боя как нельзя лучше соответствует народным плясовым элементам.
– И в пении у нас свой стиль, особый подбор голосов, – говорит Швецова. – Песню начинает один голос, потом подходит другой, подключается верхний подголосок и сливается в унисон, и в нем снова звучит чей-то голос.
В “Росинке” большое внимание уделяют народным сказаниям и былинам. Чтению со сцены помогает песня. Она создает фон, оформляет слово. А русское слово красивое, разнозвучное. Например, скоморошечье – резкое, яркое. А былинное – протяжное, напевное…
Ансамбль гордится своими воспитанниками. Одна из них поет в хоре Надежды Бабкиной. Многие выпускники учатся в музыкальных училищах, в институте культуры.
Расслышьте соловья в своем саду
Несколько лет назад в городе распался “взрослый” хор “Голоса Рязани”, но детское хоровое пение здесь пока не умирает. Правда, организовать его в школах после 5 – 7 уроков очень сложно. Но, несмотря на это, уже третий год подряд в Рязани проводится конкурс “Спасибо, музыка, тебе”. В нем участвуют детские хоровые коллективы из 20 школ.
– Мы не относимся к музыкальным школам, но от них стараемся не отставать, – рассказывает Сергей Куликов, заведующий Центром музыкального творчества ДДТ, руководитель методического объединения хормейстеров. – Во дворце проводится много концертов, чтобы дети привыкали к сцене и чувствовали себя на ней раскованно. Нет никаких принудиловок. Хочешь петь – пой. Смысл хорового пения заключается не в том, чтобы вырастить новых Шаляпиных и Хулио Иглесиасов. Хор – это собрание поющих, аккорд голосов. Он сближает детей, делает их сплоченнее и дружнее. Доброжелательней.
В рязанских школах хоры в 30 – 40 человек. Только в 11-й он насчитывает около сотни учащихся. Хор этой школы называется “Благозвучие”, второй год носит звание образцового, постоянный лауреат конкурса.
– Быть руководителем хора непросто, – объясняет Куликов. – Дети в общеобразовательных школах не знают нот. И как надо петь, хормейстер зачастую показывает ребятам голосом. После такой двухчасовой репетиции он долго приходит в себя. Руководители упрощают произведения композиторов-классиков, делают всевозможные переложения, но сохраняют общую гармонию. Уже третий год как мы не применяем фонограмму. Классика и “фанера” – вещи несовместимые. Из зарубежных классиков поем Шуберта, Баха, Генделя, Бетховена, Листа. Из отечественных – Рахманинова, произведения детских композиторов Георгия Струве, Хромушина, Дубравина. Песни Пахмутовой и Добронравова. Дети разучивают композиции и на французском языке… Огорчает то, что мальчишек в хоровых коллективах – единицы. Они больше идут в спортивные секции. Как правило, рядом с девочками парни чувствуют себя неловко, стесняются.
Не в обиду женщинам будет сказано, но мужской голос богаче с профессиональной точки зрения. Возможности мужского хора гораздо больше, чем возможности женского. Мужской коллектив может исполнять любое сложное произведение, которое поют женщины. Например, фальцет берет на октаву выше.
В последнее время распадаются взрослые хоровые коллективы. Но не потому, что петь без аккомпанемента стало не модно и не из-за финансовых проблем.
– Просто нет теноров. Мужиков нет, – с грустью говорит Сергей Куликов. – Сложные произведения (например, Танеева) в профессиональном хоре должны исполнять теноры, альты, басы, сопрано. Женских голосов – альтов и сопрано – сколько угодно. А где мужики? Да в основном в церквях на духовных песнопениях. Но там поют только во время службы, репетиций нет. А в хоре, прежде чем выйти на сцену, голос надо отшлифовывать.
Оказывается, кладезь теноров там, где тепло, где много солнца, – в Италии, Испании. На севере мужчины с таким голосом – редкость.
– По нашему климату в России должно быть много басов, – говорит Куликов. – Но и они тоже редко встречаются. Все больше – золотая середина – баритон. Вот из-за этого и распадаются коллективы.
Неужели для того чтобы возродить хоровое пение, придется последовать примеру российских футбольных клубов? Сегодня те повально закупают горячих южных парней – африканцев, бразильцев. Может быть, надо отправить агентов на Апеннины и Пиренеи, и там приобрести мужиков “на рассаду”. Только вряд ли они приживутся среди снегов по пояс и грязи по колено. Надо искать соловьев в своих березовых рощах. Ведь они так славно поют. Особенно весною…
Михаил БОНДАРЕВ
Рязань