На чтение: ≈ 12 мин.Семейный детский дом Постниковых был создан 10 лет назад. Решение далось вроде бы просто. – Я во второй раз вышла замуж. И в этом браке у нас долго не было своего ребенка, – рассказывает Мария Семеновна. – Мы с мужем Василием Лаврентьевичем серьезно подумывали о том, чтобы усыновить какого-нибудь мальчишку. …А вокруг тем временем все развалилось. Рухнул колхоз. Остался без работы муж-механизатор. Закрылся детский садик, где Мария Семеновна работала заведующей. В районе появились бездомные «ничейные» дети. И она обратилась в роно с просьбой отдать здание садика под семейный детский дом. Планировали взять пятерых ребят, но в течение полугода приняли девять. Отказывать, глядя в затравленные детские глаза, язык не поворачивался. – Как мы прожили первую зиму, даже вспоминать страшно, – рассказывают Постниковы. – Это были сплошные проблемы. Каждое утро вставал один и тот же вопрос: чем кормить детей?
Остро стоял вопрос, чем занять ребят длинными зимними вечерами. В семье Постниковых не было даже а. Выход подсказала старшая дочь Марии Семеновны от первого брака Надежда. Предложила сделать «» самим. Перевернули старый стул, закрыли с боков и сверху картоном, получился экран. Сами стали готовить телепередачи.
Трудная зима 94-го
Небольшие продуктовые припасы семьи растаяли мгновенно. Не во что было обуть-одеть ребят. Одной воспитательской зарплаты катастрофически не хватало. Район бедствовал. Помощи ждать было неоткуда. Постниковы сняли все, что было у них на сберкнижке. Продали корову. Но и этого хватило ненадолго.
– Нам помогали люди из соседних деревень, кто чем может. Кто отдаст ненужные вещи, кто за бесценок продаст, кто принесет каравай хлеба, кто овощи, кто кусок сала… Мы принимали все. Отрабатывали своим трудом как могли: то дрова сложим, то снег с крыши уберем, то по весне огород вскопаем.
Не брали только ничего у местных алкоголиков, готовых за бутылку водки отдать что угодно.
Дети, изъятые из неблагополучных семей, не умели элементарного. Нужно было научить их застилать кровати, мыть за собой посуду, отучить плевать где попало, сквернословить, курить, воровать… Они не умели ни чистить зубы, ни умываться, ни здороваться. Зачастую не разговаривали, а кричали.
Но никогда ни один из этих обездоленных подранков не услышал ни одного упрека в адрес своих кровных родителей. И ни слова о своей прежней жизни. Видя совсем другое к себе отношение, они потихоньку оттаивали.
Картонный
телевизор
Остро стоял вопрос, чем занять ребят длинными зимними вечерами. В семье Постниковых не было даже телевизора. Выход подсказала старшая дочь Марии Семеновны от первого брака Надежда. Предложила сделать «телевизор» самим. Перевернули старый стул, закрыли с боков и сверху картоном, получился экран. Сами стали готовить телепередачи.
– Добрый вечер! В эфире «Новости», – сообщал ведущий. – Сегодня был напряженный день: мы топили котел, стирали. Сначала каждый отдельно, а потом, по предложению мамы, коллективно. Наши мужчины: папа, Миша и Коля, совершили разведку в лес с целью поиска деревьев, обреченных на дрова. Еще одна новость. Сегодня после трехдневной отлучки вернулся Саша, гостивший у родных. Наш корреспондент берет у него интервью. Думаю, мы с удовольствием посмотрим этот сюжет. А следующие новости – печальные. Поэтому коротко. Света случайно разбила стеклянную банку. Люда обидела Аню. У Андрея постоянно спадают штаны из-за старой резинки. Коля все еще не принес дневник из школы…
Новости в телепередачах сменялись «мультфильмами», концертами, чтением придуманных ребятами сказок, представлениями пальчикового театра.
Маленькую хитрость, как приучить ребят к труду, подсказала Постниковым приемная семья Петровых из Чердынского района: дети должны получать зарплату. И Постниковы завели тетрадку, в которой и по сей день записывают помощь ребят и плату за труд. В ней все прозрачно: кому, сколько и за что. За провинности идут штрафы: деньги вычитаются. Один из мальчиков накопил на простенький фотоаппарат! И очень гордится теперь своей ролью семейного фотографа. Второй купил фонарик.
Воспитательная табуретка
Я поинтересовалась, как здесь приучают ребят к порядку. Сегодня дискутируется вопрос наказаний в приемных семьях. Имеют ли право ставить провинившегося в угол? А жестче наказывать? А как быть в ситуации, когда дети выводят взрослых из себя?
С одной стороны, вроде рука не должна подниматься. Одна из девочек, живущих сейчас у Постниковых, год кричала во сне. Так издевались над ней собственная мать и приходящие собутыльники. Только недавно стала спать спокойно. Один из мальчиков до сих пор сжимается в комок, когда кто-то из взрослых машинально подходит погладить его по голове за работу. На глазах этого ребенка и его младшего братика отец убил мать, а они сами, вконец избитые, лежали в больнице. Младший сразу изрек:
– Мама – в могиле, папа – в тюрьме. А мы – у вас!
А вот старший приходит в себя куда сложнее. Приемные родители очень рады: стал меньше заикаться.
Как тут наказывать? Но, с другой стороны, можно догадаться, как могут «достать» такие дети.
– Меня как-то довела одна из девочек. Все наперекор, все во вред! Я даже табуретку в руки схватила, не выдержала! – рассказывает Мария Семеновна. – А потом опомнилась. В кого бросать? В это несчастное дитя? Взяла и бросила в кровать. От нее отлетела пружина, выбила окно. А потом как-то слышу, как четырехлетняя Аня «воспитывает» Люду: «Ты мамку не зли, а то окно разобьет!». И смех, и грех.
«Воспитательный ремень» здесь есть. Но он висит на стене чисто символически.
– Нас родители не били, и мы не будем, – политика взрослых.
Несостоявшийся интернат
Деревянное здание бывшего детского садика Постниковы со временем решили перепланировать. Приезжавшие проверяющие советовали: сломайте перегородки. Сделайте комнаты для мальчиков и для девочек. И одну общую – для занятий.
Взрослые посоветовались с детьми. Те возмутились: у нас что, интернат, а не семья? И перестройка пошла в другом направлении. Сегодня ребята живут по двое-трое в комнатах. У каждого свой уголок, который он прибирает.
Одежду ребятам покупаю по их вкусам. Инкубатор не устраиваю. Споров, что кому приобрести, в этом доме нет. Зависти у детей друг к другу по этому поводу тоже. Заведено: обувь, курточки, рубахи покупаются по мере износа. А самый обделенный тут – собственный сын Постниковых, 12-летний Алеша. Ему обновки, как правило, достаются в последнюю очередь.
Разговоров, кому мама-папа родные, а кому нет, тут тоже не водится. Поступающая в приемную семью малышня очень быстро усваивает: родители «всехние». А в деревне всех живущих у Постниковых детей воспринимают как «ребят Постниковых», а не чьих-то брошенок.
Богатеи
Быт этого семейного детского дома довольно скромен. Самодельный стол на кухне. В детских спаленках – полати. Их смастерил один из мальчиков – сейчас уже выпускник этого детского дома. А вот внешне усадьба впечатляет. К дому пристроены навес, кладовая и мечта хозяйки – открытая терраса. Дружной семье Постниковых очень хочется, чтобы их дом напоминал теремок. Своими силами, с помощью родственников и ребят, построены помещение для скота, баня, выкопан колодец. Неслабое хозяйство: две коровы, два теленка, три козы, четыре кошки, три собаки, кролики, куры, огород. Сегодня в семье свои мясные и молочные продукты, овощи. Хлеб пекут тоже сами. В ближайший магазин за несколько километров не находишься.
Все это налаживалось годами. И по мере того как Постниковы вставали на ноги, в округе тихо стала закипала зависть к «богачам». Не у всех подряд, конечно. Но тем не менее остро ранящая. Да вам на чужих детей больше денег платят, чем у нас на своих – нет-нет да и прорвется у кого-то из местных жителей. (На содержание одного приемного ребенка в Сивинском районе в 2003 году в месяц выделялось 3082 рубля). От зависти им было даже перерезали телефонный кабель, травили собак, покос… Особый всплеск зависти вызвали целевые президентские деньги, выделявшиеся для семейных детских домов несколько лет назад. Подзаняв еще некоторую сумму, Постниковы купили на них уазик. А что восемь крепко раненных жизнью детей нужно каждый день накормить, помочь с уроками, для каждого найти добрые слова… Этого ведь со стороны не видно. Не видно, сколько нужно терпения и сил. Когда уж совсем становится невмоготу, Мария Семеновна берет в руки ручку:
За спиной моей бабы судачат:
«Хорошо ей, живет, как в раю».
Но не знают они, сколько плачу,
Сколько грустных я песен пою.
Как порой, задыхаясь от гнева
И бессилья, я громко кричу.
А потом, стиснув зубы от боли,
Я от всех ухожу и молчу.
– И все же я безумно люблю свою семью, – говорит Мария Семеновна. – Никогда раньше не знала таких счастливых минут. Представьте: готовлю обед. Все остальные тоже заняты: муж мастерит, ему помогают старшие мальчики, кто-то копается в огороде, кто-то прибирает в комнате, кто-то играет мячиком… И на сердце так хорошо становится! Мне кажется, даже в период влюбленности так не бывает.
Пермская область
Выбор читателей
Комментарии