Без права на замену

Ирина ЯРЧАК, председатель городского Совета родительской общественности, ответственный секретарь Московской городской общественной палаты по образованию:

– Проблема сбора родительских денег имеет два пласта. С одной стороны, это взаимоотношения родителей со школой, когда наличные деньги собираются в школе. С другой стороны, это взаимоотношения родителей с благотворительными фондами, когда деньги перечисляются на счет. По моему личному опыту, фонд «Просвещение», наверное, единственный фонд в Москве, который наиболее открыт для родителей в плане отчетности. На личном примере могу сказать, что в той школе, где я возглавляю попечительский совет, с тем фондом, с которым мы взаимодействуем, у нас есть большие проблемы. Мало того что в этот фонд не дозвониться, у этого фонда нет сайта, информация об этом благотворительном фонде закрыта, нельзя выйти на руководство, чтобы получить какую-то информацию. Все это не единичный пример. А вообще информации о том, сколько благотворительных фондов Москве работает на образование, нет.

Так как я председатель попечительского совета школы, мы регулярно проводим заседания, на заседаниях суммы средств, которые поступили в фонд, в том пределе, в каком нам фонд обратно отдает эти деньги, мы распределяем. По закону деньги, которые родители перечисляют в фонд, отчуждаются, поэтому фонд возвращает нам 80% от собранных. Там действует, как мы поняли, очень хитрый механизм, потому что фонд оставляет себе 12-15%, часть этих денег идет на оплату того человека, который отвозит бумаги в фонд, получает какие-то деньги. По договоренности руководителей ОУ с фондами 5% идут на поощрение директоров. Понятно, что по этой причине руководители ОУ не всегда сами заинтересованы в открытости и в расшифровании всех расходов. Те 80% средств, которые мы получаем обратно от фонда, на сайте нашей школы полностью вывешены, информация, на что они тратятся, тоже там есть.

Те договора, которые фонды заключают, заключаются со школами, а не с родительскими комитетами. В Москве школы поделились на две части. Одна часть – те, кто платит за охрану и еще чуть-чуть за что-то, вторая часть – те, в которых годовой родительский бюджет сравним с бюджетом школы по нормативному финансированию. То есть мы видим, что от родителей поступают значительные средства, которые могут расходоваться на развитие школы. Но взаимодействие родителей с благотворительными фондами имеет свои проблемы. Во-первых, не всегда родители могут выбрать благотворительный фонд, потому что это диктуют руководители и образовательных учреждений, и окружных управлений образования. Во-вторых, благотворительные фонды берут до 25% родительских средств. Родители всем этим недовольны, у них возникает законный вопрос: «Почему выбран этот фонд, почему мы не можем его сменить?» Мало кто из членов родительских комитетов может повлиять на этот процесс. Даже директор школы не всегда может поменять этот фонд.

Благотворительные фонды могут быть двух видов: большие региональные и мелкие при школах. Руководить ими не могут школьные администраторы, но у меня был случай, когда руководителем благотворительного фонда при школе поставили ее директора. Незнание законов родителями и приводит к таким случаям. Нам кажется, что одна из задач Департамента образования – организация правового просвещения участников образовательного процесса, в первую очередь родителей, так как руководители образовательных учреждений очень неохотно делятся с родителями своими знаниями.

В Москве, к сожалению, не проводится мониторинг зависимости качества образования от материального состояния семей. Если мы возьмем страны, где такой мониторинг проводился (есть данные по Южной Америке), то там видна корреляция между материальным благополучием семьи и качеством образования, которое получают дети. Причем имеются в виду не частные, а государственные школы. В Москве это просто лежит на поверхности, потому что есть новостройки, где покупают квартиры люди далеко не бедные, образуются какие-то анклавы, где эти люди живут. Понятно, что и школы там имеют возможность привлекать больше так называемых благотворительных средств. Это проблема, о которой уже знают все.

С другой стороны, родители не просто так соглашаются на такой негласный договор с руководителем образовательного учреждения. Понятно, что за свои деньги они что-то ожидают для своих детей. Первое – это улучшенные условия обучения, то есть какие-то дополнительные возможности. Я была в одной такой школе: там кожаные диваны, фонтаны, французские шторы, ковры во всех рекреациях, автобусы и многое другое. Второе, на что расходуются деньги, это дополнительная часть зарплаты педагога. Не будем закрывать на это глаза, это есть, потому что педагог, даже с учетом того, что средняя зарплата в Москве около 30 тысяч, все равно заинтересован в том, чтобы получать какую-то доплату из благотворительных фондов. Понятно, что школа за счет этого имеет возможность привлекать лучших учителей и тем самым создавать более благоприятную обстановку.

Идут ли родительские деньги на развитие школы и повышение качества образования? Если и идут, то в незначительных объемах, потому что здесь нужно финансирование каких-то конкретных программ, причем дополнительных, так как образование у нас все же государственное и финансирование основных программ идет за счет бюджета. Разработка программ развития школы, чтобы родители видели, на что привлекаются их деньги и что в результате они получат на выходе, пока не имеет системы, она пока еще не выстроена. Мы хотим сделать предложения по выстраиванию такой системы, чтобы родительские деньги шли не просто на ремонт, на зарплату, а именно на повышение качества образования наших детей.