На чтение: ≈ 11 мин.Ирина АРЗАМАСЦЕВА ведет курс детской литературы в Московском государственном педагогическом университете, доцент, кандидат филологических наук. Мы встретились, чтобы поговорить о причинах отсутствия в нашей стране детских бестселлеров, таких книг, которые обретали бы такой же читательский успех, как романы Роулинг о Гарри Поттере.
– Критики в один голос говорят, что понятие бестселлера не всегда совпадает с понятием шедевра. Но система звезд позволяет каким-то произведениям претендовать на звание шедевра, и иногда они этого достигают. В случае с Роулинг мы имеем дело с произведениями, далеко не выдающимися на фоне великой английской детской литературы. Англичанам есть кем гордиться – Милн, Киплинг, Толкиен. Идея Роулинг – культ индивидуализма. Как некогда говорили, совершенно буржуазная идея. Есть ребенок, который сам не догадывается о своих великих способностях. Он велик не только в мире маглов, но и в мире волшебников. Он – альфа и омега и этого мира, и того. Cоперники ему настоящие не положены. В религиозно-философском смысле настоящим соперником ему мог быть только младенец Христос. Но христианская тематика отсечена совсем. Апология индивидуализма в ребенке. Поскольку у нас – наступление «дикого капитализма», то это произведение получило отклик. Апология индивидуализма совпадает с теми настроениями, когда ребенку сызмальства внушают, что он должен рассчитывать только на свои силы, должен быть первым и ни в коем случае не аутсайдером, должен быть лидером. И вот ему показывают портрет настоящего лидера, который практически волшебник. Он должен знать кучу языков, летать по свету, совершать чудеса, преодолевать препятствия. Но в целом это противоречит национальной российской культурной традиции.
Недавно на одной из ярмарок я познакомилась с венгерским писателем Палом Бекешем. 20 лет назад он написал сказку «Горе-волшебник» о школе волшебников. Сам перевел первые главы на английский и разослал по английским издательствам. Нигде не приняли. Сказка жила своей жизнью в Венгрии, пока не вышел «Гарри Поттер». Друзья ему сказали, что сказки очень похожи. В одном из первых интервью на волне успеха Роулинг призналась, что в издательстве ей посоветовали написать «что-то в этом духе». Так вот сказка Пала Бекеша намного острее, живее, даже в переводе, чем повествования Роулинг. И там речь об индивидуализме не идет. Наоборот, в центре просто герой-неудачник…
– Нашим издательствам надо учиться «раскручивать» книги современных детских писателей…
– Система звезд на Западе работает не только в мире шоу-бизнеса, но и в литературе. У нас ее на протяжении XX века не было. Было деление на первое – старую гвардию классиков и второе – начинающих, которые могли подавать надежды до глубокой старости. И потому звездами во всенародном масштабе не стали многие очень талантливые авторы. Они уже ушли, а я студентам их открываю. Коваль, Геннадий Снегирев (великий прозаик, я считаю, не меньше Чарушина, Бианки). Подход к писателям, сложившийся у нас, надо решительно оставлять.
– У нас часто бывает так, что если мы беремся перенимать что-то западное, то ничего не получается. Может, и системе звезд то же грозит?
– У нас есть серьезная традиция литературной критики. К сожалению, в последнее время она превратилась в пиар. И даже произведения, заслужившие всенародную похвалу и оправдавшие первый малотиражный выпуск, не переиздаются. Например, «Детство Левы» Бориса Минаева. Проза в духе Гайдара, Драгунского, Паустовского, настоящая «вкусная» психологическая проза о детстве и для детей для семейного чтения – так никто и не переиздал. Книги-события остаются без внимания. Выходит, например, новое переложение Библии для детей Валерия Воскобойникова, одобренное Патриархией, – это событие. Но оно остается событием «местного масштаба».
– Диагноз поставлен, как исправить положение?
– Развивать литературную критику, не пиар. Возродить к жизни журнал «Детская литература». Пропагандировать в школе современную детскую литературу. Расширить систему литературных премий. «Взрослых» премий в стране около трехсот, а для детских писателей, кажется, три. И они не делают погоду. Более того, нужна Государственная премия в области детской книги как цельного факта искусства (полиграфия, оформление, текст). Нужно поменять отношение к детской книге как к чему-то такому маргинальному, как к товару. Это дело государственного значения. Ведь если Роулинг – одна из самых богатых женщин мира (английская королева на шестом месте), то можно прикинуть, какие налоговые отчисления в английский бюджет поступили от ее творчества и переводов. Я говорю о «сухих» вещах, о деньгах. Ну неужели их нет на раскрутку имен?
Необходимо отметить еще и такой факт: недавний юбилей Победы нашими детскими писателями практически не был отмечен. Ветераны еще живы, а о них уже забыли. Вот что страшно. Они, последние, топают по Поклонной горе, а в литературном ряду их уже нет. Зато выходит «Голая пионерка» Михаила Кононова, такой миф о 41-м годе. О том, что нынешние ветераны на войне только тем и занимались, что, простите, развлекались с четырнадцатилетними нимфетками. Нужно отметить отсутствие госзаказа. Все ругали идеологический заказ. Говорили, что он много попортил. Не спорю. Было дело. Но его отсутствие ведет к обмельчанию тем. К тому же, если заказ не диктуют общество и государство, его диктуют издатели. А они: а) хотят детские детективы, б) сентиментальные сказки о принцессах, в) что-то о воспитании взрослых (вроде вредных советов). У Евгения Остера есть книга «Воспитание чудовищ» – там дети воспитывают взрослых. «Как-нибудь при случае спроси у мамы, как была ее фамилья до спаривания с папой» Это из книжки для малышей! И издатели совсем не хотят никакую реалистическую прозу. Рассказы и повести о школе почти исчезли.
– Некоторые обосновывают мысль о том, что необходимо различать волшебную сказку и колдовскую. «Гарри Поттер» – колдовская сказка, в ней отсутствуют добрые чудеса. А раз там действуют колдуны, книгу детям давать не надо…
– Дело не в том, что они варят зелье или орудуют волшебными палочками. Это все антураж. А «Черная курица» Погорельского? Там зернышко творит волшебство. И что, из-за этого выбросить «Черную курицу»? А «Цветик-семицветик» Катаева? Куда мы его денем, если будем говорить о колдовской сказке? Дело в другом, в том, что Роулинг слишком высоко поставила ребенка. Его надо было выдернуть с обочины жизни, поставить в центр мира. Но не в самый центр. Великий английский детский (и не только детский) писатель Клайв Льюис в своих «Хрониках Нарнии» (а там тоже много колдовства и волшебства) вывел некую фигуру, которая маячит за Львом, – Христа. Он не стал ее прописывать. Просто есть некая сила, которая стоит за положительными героями, она выше их, они ей служат.
– Пройдет время, сменится поколение, будет другое общество. Есть ли, на ваш взгляд, в книгах Роулинг что-то такое, что позволит им пережить изменчивые времена?
– История литературы знает массу случаев, когда произведение для детей, имевшее огромную читательскую аудиторию, «убиралось» в архив, и из попыток реанимации ничего толком не выходило. Чарскую переиздали чуть ли не всю. Но полюбили ли ее так же фанатично, как в начале ХХ века? Массовая культура – культура одноразового пользования. «Гарри Поттер» – одноразовый. Роулинг не сумела удержаться на той философской высоте, которую она поначалу взяла. Она уловила очень важное противоречие. Ребенок в современном мире взрослых – аутсайдер и маргинал. Его место – на обочине жизни. И таким Поттер показан в самом начале. Несмотря на то что магазины завалены книжками, одежками, игрушками, положение ребенка в мире не меняется. Характерно, что словари по антропологии не дают статей под названием «Ребенок» и «Детство». Цивилизация взрослых не различает субкультуру детей. И против этого протест Роулинг. Здесь она права.
Выбор читателей
Комментарии