Базовый принцип

Министр образования и науки Пермского края заслуженный учитель РФ, кандидат педагогических наук Раиса КАССИНА прошла все этапы профессионального становления непосредственно здесь, в Пермском крае: родилась в Соликамске, окончила школу №1, биологический факультет Пермского государственного университета, аспирантуру. Работала учителем, была заместителем директора по УВР, руководителем Центра развития образования, потом на различных должностях в Департаменте образования г. Перми, в том числе заместителя начальника департамента. А с 2012 года ей доверена высшая должность в профильном министерстве Прикамья.

Листайте вправо, чтобы увидеть больше изображений

­ Раиса Алексеевна, на каких базовых принципах построена система образования вашего региона?

­ Главный принцип и прост, и сложен одновременно: школа должна максимально способствовать развитию каждого ребенка независимо от места проживания. Для этого должны быть созданы все условия в каждом муниципальном образовании, в каждой образовательной организации. Для нас это главная задача, поставленная губернатором Пермского края Дмитрием Махониным.

­ Давайте поговорим о том, как этот принцип реализуется на каждом уровне образования.

­ Если начинать с дошкольного образования, то образовательная программа должна быть максимально нацелена на развитие детей с учетом особенностей каждого ребенка. При этом любой детский сад по месту жительства должен обеспечивать дошкольников всем необходимым. У нас в последние годы наблюдается тенденция выбора каждым детским садом своего профиля, какого­то главного направления. Конечно, при этом мы не забываем о комплексном развитии детей. Например, у нас есть детский сад «Симфония», где максимально реализуются музыкальная и художественно­эстетическая направленности, но, несмотря на это, сад в комплексе обеспечивает и умственное, и физическое развитие. Есть детские сады «Эрудит», «Здорово», «Легополис» и другие.

Конечно же, идею, выбор концепции и программы развития всегда совместно определяют педагоги и родители.

­ Итак, детсад предлагает детям максимальное разнообразие даже при наличии какого­то одного ведущего направления. Значит ли это, что мы должны как можно раньше помочь детям понять, кто они ­ физики, лирики, спортсмены, художники?

­ Я не сторонник ранней профилизации. До какого­то момента образовательная среда должна быть общеразвивающей, чтобы помочь ребенку раскрыться, развить его способности, понять, что ему по душе. А вот уже потом дифференциация, причем постепенная. Когда мне, например, родители говорят: «Мой ребенок с 5 лет хотел быть программистом», я не верю. В таком возрасте просто не могут возникать подобные осознанные желания, это, скорее всего, родительские проекции. К слову, в основной школе мы тоже делаем упор не только на углубленное изучение отдельных предметов, но и на подготовку к той или иной профессии, познание ее азов. По поручению губернатора Пермского края Дмитрия Махонина мы открываем медицинские, педагогические, авиационные, правовые, фармацевтические, агро­ и другие классы, чтобы дети попробовали себя в профессии уже в школе, чему способствуют различные спецкурсы, профпробы и социальные практики. Например, у нас есть Инженерная школа, в которой среда ­ инженерный день. И каждый ученик пробует себя в разных направлениях инженерной деятельности. Абсолютно уверена: ребенок сначала должен понять, кем он хочет стать, и только потом решить, в какой вуз или колледж ему для этого надо поступать.

­ Есть такая точка зрения, что если мы открываем педагогический класс, то эффективность его работы сводится к тому, сколько человек из него поступили именно в педвуз. Но кто­то считает, что это не важно, ибо знания в области педагогики полезны всем независимо от выбора вуза. Какая точка зрения вам ближе?

­ Оба подхода имеют право на существование. С одной стороны, мы затрачиваем большие ресурсы, чтобы выделить из общей массы детей, склонных к тому или иному виду деятельности, желающих стать инженерами, военными, педагогами и пр. Мы запрашиваем дополнительно контрольные цифры приема, работаем над тем, чтобы заключить договоры целевого обучения и т. д. Поэтому открыть профильный класс по принципу «а пусть будет!» ­ это неправильно, нужен какой­то конкретный выход, практический результат. Попробовать себя в чем­то имеет право каждый, и мы должны этому способствовать, но открывать медицинский класс, из которого потом никто не пойдет в медицину, ­ это неправильно. Да, 100% выпускников из профильного класса вряд ли пойдут по этому профилю. Но чем большему количеству детей мы поможем с выбором профессии, тем лучше.

­ Какова во всем этом роль дополнительного образования?

­ Это моя любимая тема. Дополнительное образование вполне может сыграть главную роль в самоопределении школьника, и мы это прекрасно понимаем, знаем множество примеров, когда человек выбирает профессию, потому что в детстве посещал какой­нибудь кружок или секцию. Поэтому сращивание общего и дополнительного образования ­ это нормальное явление, мы его поддерживаем. Количество беззаветно увлеченных людей в этой сфере удивительно высоко. Я знаю людей, которые всю неделю работают на заводе, а по субботам идут во Дворец творчества и ведут кружки, например, по авиамоделированию. Они не педагоги по своему основному образованию, но их отличает безграничная преданность небу и самолетам. Вот такие профессионалы и являются для детей образцом преданности своему делу.

­ А кто должен работать в системе допобразования ­ непременно выпускник педвуза или любой другой специалист, прошедший курсы переподготовки?

­ Когда­то я для себя выработала формулу, что для меня важнее ­ отношение с детьми, взаимное уважение или знания по предмету, а остальное как получится. И поняла: важнее все­таки личный контакт, человеческий фактор. Нередко дети спустя годы помнят совсем не то, что ты им преподавал, а совсем другое ­ разговоры о сокровенном, какие­то истории, советы. Знания, которые учитель дает (или, точнее, помогает получить), безусловно, очень важны, но сначала все­таки должны быть выстроены доверительные отношения и достигнуто полное взаимопонимание. Тогда и со знанием предмета дела пойдут лучше, да и многие воспитательные моменты, формирование ценностей реализуются именно через предмет.

­ В школе, детском саду, если педагог остается с ребенком после уроков, чтобы поговорить о сокровенном, это нормально. А в вузе ведь некоторые считают, что их дело ­ преподавать сопромат или генетику, давать знания, а если студент не учится, значит, это его проблемы.

­ К сожалению, такое мнение есть. Однако я уверена, что мало вырастить профессионала, стране нужны люди, любящие свою Родину, уважающие свой народ, умеющие строить отношения с окружающими. Более того, умный, но беспринципный человек ­ это страшно. Спор о том, кто должен воспитывать ­ школа или семья, вечный. Было время, когда учителя не считали воспитательную работу важной. Но ситуация меняется, и в Пермском крае, на мой взгляд, большинство учителей как раз становятся верными наставниками для своих учеников и не ограничиваются только передачей знаний.

­ Система допобразования в высшей школе ­ вроде бы та же логика, что и в школе. И студенты тоже часто ходят на кружки и секции при вузе, потому что это им очень нравится. А потом работают именно по этому профилю. Как вы к этому относитесь?

­ Это здорово, когда у человека помимо основной работы есть какое­то увлечение, хобби. Причем эта деятельность может быть вообще не связана с его работой. Плохого в этом ничего не вижу. У меня есть однокурсница, которая работает биохимиком, но главное ее увлечение ­ поэзия, она пишет стихи, издает книги. Хотя, когда ей говорю, что надо было, наверное, сразу поступать в литературный институт, она не соглашается: одно дело ­ для души и ради самореализации, другое ­ для жизни! Но иногда бывает так, что увлечение все­таки перерастает в профессию, и я к этому хорошо отношусь. Таких примеров множество.

­ В последние годы во главу угла работы педагога поставлен именно воспитательный аспект. Но как сделать, чтобы воспитание не стало навязываемым через «не могу» и «не хочу»?

­ В любой образовательной организации можно построить работу так, чтобы в центре была какая­то одна основная идея, а вокруг нее выстроено все остальное. Например, школьный театр может стать главным делом для всех учеников и учителей. Там найдется место для всех, потому что для театра важны люди, умеющие рисовать, делать дизайн­проекты, шить, декламировать, петь, писать сценарии и т. д. Каждому можно найти дело по душе. Так же и со спортом.

После того как у нас благодаря нацпроекту «Образование» появились «Точки роста», мы видим потрясающий эффект ­ время 16.00, уроки давно закончились, а детей из школы не выгонишь, все при деле: играют в шахматы, занимаются робототехникой, ставят эксперименты, просто общаются. А вспомните, как было раньше! Звенит последний звонок с урока, и дети как можно быстрее убегают из школы. Очень хорошо, что появляются общественные пространства, в которых дети могут найти себе дело по душе. Губернатор не раз посещал «Точки роста» и видел сам горящие глаза детей, поэтому Дмитрий Николаевич поддерживает этот проект и делает все возможное, чтобы их в крае становилось как можно больше.

­ Раиса Алексеевна, все, что вы сказали, касается и самих учителей. Важно не только отношение педагога, но и отношение к педагогу как к личности, а не носителю предметных знаний. Каким образом стоит выстраивать систему обучения и воспитания педагогов?

­ Мы все призваны выполнять задачи государства, поэтому, будучи бесконечно разными, должны все­таки двигаться в одном направлении, иметь общие цели и ценности. И мы обязаны обеспечить формирование сообщества таких педагогов, которые будут поддерживать эту идеологию и работать в одном направлении с нами. Мы выстроили понимание того, что очень многое зависит от осознания каждым педагогом его собственных профессиональных дефицитов. И для этого открыли Центр оценки компетентности педагогов. Оцениваем уровень квалификации учителя, выявляем те самые дефициты и выстраиваем индивидуальную траекторию развития. Такую систему выстроить не так уж и сложно, но идеальная модель развития компетенций педагогов пока в планах. Хотя и в ближайших.

Вадим МЕЛЕШКО