Ave, Alexander! Президент удивил финалистов конкурса «Учитель года России»-2016 вниманием и латынью

«А вы хотели бы пообщаться с президентом, если бы представилась такая возможность?» – спросила я как-то своего учителя. Как человек уже умудренный опытом и давно вышедший из возраста, когда нельзя направо и налево говорить то, что думаешь, он ответил: «Только если у меня к нему будут вопросы…» Для лауреатов Всероссийского конкурса «Учитель года России» общение с президентом – красивая насыщенная кода, в которой неизбежно отыгрываются все главные темы только что завершившегося профессионального состязания, договаривается недосказанное, открывается скрытое. Это не возможность, а право и обязательство. Особенно интересное для тех, кто прошел испытание «Круглый стол образовательных политиков» и получил здесь первый (а кто-то и двадцать первый) опыт общения на высшем уровне. Только теперь никаких оценок. Всё к взаимному удовольствию и пользе. Даже больше к пользе: учителя понимают, насколько президент ориентируется в насущных проблемах учительства, глава государства понимает, как эти проблемы точнее решать. А кого еще слушать в таких вопросах, как не учителей? Тем более учителей года…

Фотокамеры уже отработали, и всемирно известный благодаря кадрам протокольной съемки Представительский кабинет в Овальном зале Сенатского дворца вновь стихает. Буквально через несколько минут президент появляется в зале и, стремительно огибая стол, пожимает руки участникам встречи. С чувством, но быстро. Еще бы: 15 финалистов плюс министр образования и науки Ольга Васильева, плюс помощник президента Андрей Фурсенко. Времени на встречу всего час: нужно уместить и обязательное, и интересное. Интересного впереди много: на встречу с Владимиром Путиным пришли лучшие – лауреаты и победители конкурса, в основном молодежь, и президент, не стесняясь, говорит, что завидует им:- Действительно, не знаю, есть ли что-то интереснее. Ответственно, сложно и тяжело с ребятишками, но очень интересно чувствовать, как под силой вашего интеллекта и силой вашей воли формируется человек. Это счастье – испытывать эти чувства. В этом смысле я вам завидую хорошей завистью и желаю вам успехов!Молодежь тоже не думала стесняться. Да и зачем – самый юный из присутствовавших за этим столом получил высшее профессиональное признание. Значит, возраст действительно не главное… Его-то президент и приглашает начать разговор.- Вы расскажите нам, как складывается ваша работа, как складывалась ваша судьба. Вы в школе в Армавире работаете?- Да, это маленький городок, 200 тысяч жителей, – начинает с короткой статсправки Александр Шагалов, абсолютный победитель Всероссийского конкурса «Учитель года России»-2016, преподаватель русского языка и литературы школы №7 имени Г.К.Жукова.- Маленький, но удаленький. Хорошо известен на юге страны, да и в стране в целом. Город со своими традициями, старый город… А говорок кубанский у вас где? Чего-то его нет.- Вы знаете, у нас всегда говорили еще в вузовские годы: «Старайтесь сдерживать», – отвечает Александр Шагалов, совершенно точно определяя роль учителя-словесника как носителя литературной нормы языка.Однако он ничуть не против диалектов и испытывает к ним вполне серьезный научный интерес: на конкурсе даже прислушивался к коллегам и получил эстетическое удовольствие от знакомства с региональными языковыми нормами.- А зарплата, извините, у вас какая? – обычно в светской беседе тема заработной платы – табу, и если забыть о том, что беседуют президент и учитель года, можно представить себе разговор в купе и синдром случайного попутчика в действии. Конечно, с президентом конкурсанты увидятся так же стремительно, и, возможно, их встреча так же не повторится, но интерес у него не праздный…- Честно говорить? – Александр Михайлович сомневается и почитает за лучшее уточнить.- Здесь правду надо говорить, – заверяет президент.- Разная. Она зависит от моих заслуг, от заслуг учеников, она может варьироваться: средняя – от 25 до 30, – обтекаемо задает границы своего вознаграждения за труд учитель года-2016.Атмосфера в кабинете слегка наэлектризована. Сидящие за столом понимают, что такой ответ проистекает отнюдь не из филологической небрежности к цифрам…- Александр Михайлович, я же не отстану все равно, – настаивает президент. – Лучше скажите, сколько вы получаете?- За сентябрь еще не получил, но в том году – 26, 27, 28, 30 тысяч, – подряд называет цифры Александр Шагалов.- 26-28 тысяч? То есть вы получаете ниже среднего педагогического заработка по стране: в 2015 году у нас средний заработок у учителей в школах был 32,5 тысячи, – подводит неутешительный итог президент.Причем оказывается, что это за 30 часов в неделю. Конкурсанты быстро кивают президенту, когда он уточняет у своего собеседника, что это, похоже, далеко не ставка. Откровенность за откровенность, и, осмелев, победитель, которого, доверительно путая «вы» и «ты», президент зовет то Александр Михайлович, то попросту Саша, просит: пусть среднюю зарплату считают по одной ставке. Тогда зарплатная статистика перестанет быть той самой высшей формой лжи, как об этом говорит хорошо известное высказывание, приписываемое многим политикам и общественным деятелям, но ставшее известным опять-таки благодаря писателю и журналисту Марку Твену.Вообще на этой встрече от филологии отступить практически не удается. Шутка ли, когда чуть меньше трети в выборке, которую вполне можно считать репрезентативной (в этом году в конкурсе принимают участие все без исключения регионы страны), – словесники. И совсем неудивительно, что задать президенту вопрос о любимой книге хотели как минимум трое. Удается это сделать только Владиславу Галимову из Красноярска. Любитель интеллектуальных игр, он предлагает президенту самому выбрать вопрос из заготовленных им по ключевым словам: первое слово «чтение», второе – «учебники», третье – «инженерная школа». Президент выбирает первый вариант.- Вы говорили о настоящих ценностях, и Александр Михайлович говорил о чтении, – начинает Владислав Николаевич, попутно сетуя, что даже биологу не удается направить беседу в естественно-научное русло. – Мне очень понятно, что наша страна будет зависеть от того, что мы читаем и что читают наши дети. А что вы читаете, что вы любите читать? Ну не по работе, а для души, скажем.- Я читаю то, что я не люблю читать, – смеется президент. Выходит невесело. – А вообще из того, что люблю, у меня на столе лежит постоянно Лермонтов. Я вот Лермонтова читаю с удовольствием, для того чтобы подумать о чем-то, отвлечься и попасть в другой мир – полезный, красивый и интересный.Инициативу в общении перехватывает сидящий по правую руку от абсолютного победителя Андрей Барашев. Тоже филолог и почти его земляк. От Армавира до Ростова-на-Дону километров триста, но это все равно благодатные южные земли. Со свойственным всем южанам гостеприимством, невзирая на чины, Андрей Хугасович приглашает президента к себе на урок в 11-й лицей.- А что мы будем делать? – пытается уточнить формат Владимир Владимирович. – Стихи читать?- Почему нет?- Давайте сейчас начнем.- Я думаю, что мне как учителю не хватает детей, – пробует отшутиться Барашев, но президент приглашает его на поэтическую перекличку первой строкой лермонтовской «Родины».- Я, с вашего позволения, не буду продолжать, – второй раз отказывает президенту Барашев. – Я как-то вообще довольно мало читал стихов во время конкурса…Недаром считается, что антитеза – сильная стилистическая фигура. 15 из сидящих за столом тут же уходят в свой персональный, но уже ставший общим мир конкурсных воспоминаний… Неожиданно громогласный Есенин, привычно напористый Маяковский, победный, из сердца рвущийся пушкинский «Пророк». Конкурс будет помнить это еще очень и очень долго. Жаль только, что президент не слышал. И это на мгновение разделяет его и всех 15, больше чем разница в статусе.Андрей Барашев тем временем объясняет, зачем ему на уроке кроме отсутствующей ныне детской аудитории понадобится президент. Хочется доказать, что на небосклоне отечественной литературы есть далеко не одно солнце русской поэзии, и Лермонтов не сияет его отраженным светом. Очевидно, Лермонтов очень близок Андрею Хугасовичу, и здесь их с Владимиром Владимировичем литературные интересы удивительным образом совпадают:- Вы знаете, в Лермонтове ведь все видят то, что хотят, – соглашается Путин. – Он же гениальный был человек, разносторонний. Если современным сленгом изъясняться, то в известной степени его можно назвать диссидентом. Правильно? Ведь он очень критично относился ко всему. Например, «Прощай, немытая Россия», – и президент наизусть читает хлесткие строки.Видимо, сидящий напротив него Александр Шагалов мысленно следует за высокопоставленным чтецом, настолько у него тоже не по протоколу одухотворенное лицо.- Казалось бы, такая вещь, грубоватая по отношению к стране: «Страна рабов, страна господ, и вы, мундиры голубые, и ты, им преданный народ», – продолжает литературный анализ президент. – Но те, кто хочет увидеть этот негатив, на этом останавливаются, а там есть второе четверостишие (он зачитывает и второе). Это написано когда? По-моему, в 1841 году. А в связи с чем? Он ехал на Кавказ. Он же был офицер и воевал за интересы Отечества. С одной стороны, он не приемлет вот этого официоза, наушничества и всяких слежек и так далее, а с другой стороны, он готов жизнь отдать за интересы страны и Родины…Вроде бы самое время, наконец, поговорить о биологии, химии и географии, благо за столом конкурсанты, близко знакомые с естественно-научным профилем, но разговор тут же взмывает на надпредметный уровень.- А вот то, что мы сейчас пытаемся продвигать как инструмент повышения квалификации самих учителей, – как это у нас называется, Андрей Александрович, учительский стандарт?.. – уточняет у своего помощника президент.- Профессиональный стандарт педагога, – немедленно информирует начальство Фурсенко.- Да, профессиональный стандарт педагога. Вас это как-то затрагивает? Вы с этим сталкиваетесь? Считаете ли вы это целесообразным? Что бы вы считали нужным дополнить или оттуда изъять, как совершенствовать эту систему?- Я скажу, может быть, парадоксальные вещи, – предупреждает деликатный Шагалов, но продолжает вполне мирно: – Любой человек всегда шире какого-либо стандарта, невозможно все уложить в стандарт.- Конечно, – соглашается президент. – Но и ориентиры должны быть.- Я хотела ответить на ваш вопрос по профстандарту, – включается в дискуссию Екатерина Калинина, педагог английского языка из Новосибирска и недавняя именинница, которой двумя днями ранее посчастливилось услышать поздравления со сцены Кремлевского дворца. Взяв привычный академический тон, Екатерина объясняет: – Проблема с профстандартом, на мой взгляд, заключается в следующем. Действительно, это ориентир, действительно, он отражает те вызовы, которые существуют в современном обществе: это и инклюзивное образование, это работа с детьми, для которых русский язык не является родным, и так далее. Но у нас нет инструментов, которые помогли бы подготовить учителей к овладению этими компетенциями.Посыл непростой. Президенту ничего не остается, как призвать на помощь министра. Ольга Юрьевна заверяет молодую коллегу, что на самом деле опасаться нечего, все делается, все необходимые перемены запланированы и рассчитаны.- Катя, а что, вы считаете, нужно сделать для совершенствования преподавания иностранных языков в школе? – возвращается к диалогу со своей юной собеседницей Владимир Владимирович.Туше. И Екатерина Игоревна в этом признается:- Это очень сложный вопрос…- Так, а мы куда пришли-то? – смеется президент.- Можно я отвечу? Кировская область, Мария Юрьевна Королёва.- Маша, помогите, да.Оказывается, в Кировской области, а точнее в гимназии №1 города Кирово-Чепецка, все уже давно сделано. Профильное обучение с 10-го класса, ОГЭ по английскому сдают все, кто идет на профиль. Есть и французский, и немецкий, один год даже латынь.- Латынь изучаете? – переспрашивает президент, такой поворот в школьной программе удивит кого угодно.- Да, в первом классе во втором полугодии ученики учатся на уроке музыки играть на флейте. В конце четвертого класса на выпускном они играют «Гаудеамус», а в 11-м классе они его поют.- Правда, на латыни? А что еще они у вас запоминают из латыни? Ave, Caesar, Imperator, morituri te salutant! – неожиданно демонстрирует Владимир Владимирович свои познания. Выбор нетривиальный: первым главе государства вспомнился приветственный клич гладиаторов императора Клавдия.Когда буквально в последние минуты встречи шанс пообщаться с президентом выпадает Максиму Рыжову, биологу из санкт-петербургской школы №619, мне на память приходит очередное крылатое выражение из латинян – carpe diem. Зря молодежь обвиняют в том, что они чаще всего живут лишь сегодняшним днем. Максим Петрович ироничен, но дальновиден:- В одной из российских школ наверняка сейчас учится будущий Президент России. Что бы вы могли посоветовать ему или пожелать?- Учиться как следует, хорошо, настойчиво, усердно, – привычное спокойное выражение президентского лица на мгновение оттеняет выразительное движение глазами, – и по-честному относиться к тому делу, которым он занимается сегодня, к тому, что на сегодняшний день является для него главным. Вот это самое главное.Конечно же, это не только президентская задача. Это задача любого нормального человека – быть ответственным, увлеченным своим делом и вовлеченным в настоящий момент. Эту истину, очевидно, исповедует и победитель Всероссийского конкурса «Учитель года России»-2016. Александр Шагалов чувствует момент, в котором находится, удивительно остро и точно, его способность мобилизоваться, отринуть страхи, комплексы и волнение вызывает уважение даже у более опытных коллег. Можно растеряться, когда министр и заместитель председателя правительства вручают тебе главный приз главного в твоей жизни состязания? Легче легкого. А когда надо выступить с ответной речью? Тем более. Что и говорить о встрече с президентом… Но это, кажется, не тот случай. В Александре Шагалове угадывается добросовестное желание сделать, как сказали бы его коллеги – учителя английского, his best – лучшее в предлагаемых обстоятельствах.Наверное, поэтому, когда президент, совершенно доверившись молодому дарованию, решает посоветоваться с ним об образовательных реформах и расширении школьной программы и спрашивает: «Саша, а древнерусский будем изучать?», Александр Шагалов, памятуя о том, что президенту ничего, кроме правды, возражает:- Вы знаете, мне кажется, все-таки в школе – нет, потому что для меня, студента филфака, это был, наверное, самый сложный предмет, один из самых сложных. Хотя ребята частично с ним встречаются, когда мы изучаем древнерусскую литературу. Я приносил распечатанные копии летописей, они посмотрели, насколько это сложно, когда нет ни пробелов, ни знаков препинания, слова сокращены. Попробуйте прочитать, это очень тяжело. Вот мы немножко переводили. Как элементы вводить на уроках можно. Это чувство языка, история языка, как он менялся… Это очень интересно. Но в школе – нет.Президент согласно кивает.