На чтение: ≈ 58 мин.Продолжение. Начало в N 2
На уроке граждановедения мы говорим об этом событии не с целью распространения христианского вероисповедания, а как о факте, свидетельствующем о расширении объема демократических прав и свобод в нашей стране. Свобода совести рассматривается не только как свобода вероисповеданий, но и как право личности на свободу убеждений и на свободное проявление своего отношения к религии.
Еще один аспект, в котором контактирует современный урок граждановедения и религиозное сознание, касается морали. Существенная особенность религиозной морали – “удвоение” нравственных обязанностей. Она ориентирует человека на две группы ценностей: на “земные” и “небесные”, человеческие и сверхчеловеческие. При этом земные реалии человеческого существования, нравственные обязанности людей друг перед другом и обществом оказываются подчиненными задачам религиозного служения.
В сегодняшнем состоянии нравственного разложения общества многие люди обращаются к сильным сторонам этой части человеческой культуры. В религиозных формах человечество тысячелетиями, в частности в христианстве две тысячи лет, накапливало и развивало понятия о милосердии, утешении, сострадании, воздаянии, долге и других существеннейших нравственных императивах и принципах человеческой жизни. Еще к одной сильной стороне религиозной морали относят внешнюю простоту ответов на самые сложные нравственные проблемы, твердое обеспечение критериев нравственных ценностей, идеалов и требований, их своеобразную целостность и упорядоченность. Готовые, уже имеющиеся ответы на основные вопросы нравственной жизни способны, по мнению психологов, да и жизнь это подтверждает, привнести эмоционально-психологическую умиротворенность в этическое сознание людей. Сильной стороной религиозной морали выглядит и постановка проблемы нравственной ответственности человека за содеянное (перед всевидящим Богом прежде всего).
Но, с другой стороны, эти же стороны религиозной морали могут придать сознанию верующих такие ориентации, как нравственный буквализм и догматизм, пассивность, отказ от дальнейшего углубленного постижения поставленных этических вопросов, нетерпимость и даже фанатизм.
Неоднозначно и решение проблемы нравственной ответственности человека. Расплачиваются за свои дела они вроде перед Богом, но от имени Бога на практике говорят церковь, духовенство, различного рода пророки. Они по-разному интерпретируют в реальной жизни “абсолютные истины”.
В ХVII в. было высказано предположение французским мыслителем П. Бейлем о возможности существования общества, граждане которого были бы свободны от религиозных воззрений. Неверующие могут быть почтенными людьми, а идолопоклонство, суеверие и предрассудки унижают людей.
В наши дни предположение француза не только реализовалось, но безрелигиозность – массовое явление. “Вызов атеизма”, как называют такую ситуацию в религиозных кругах, серьезно беспокоит богословов различных конфессий. Они объясняют нынешние угрожающие человеческому существованию такие явления, как теневые стороны социального бытия, духовно-нравственный кризис общества, переориентацией сознания и морали людей на ценности “материального порядка”, потребительство. Это напрямую, считают теологи, связано с отходом людей от религии и церкви.
Мировоззренческие различия в вопросе об источнике морали можно сжато представить так. Верующие считают, что в основе и начале нравственности лежит религия, религиозные причины (трактуемые в каждой конкретной конфессии по-своему). Эти причины и вызывают, по их мнению, к жизни то, что принято называть общезначимыми ценностями морали.
Неверующие практически придерживаются тех же моральных ценностей, но считают, что они первичны по отношению к собственно религиозным моральным нормам.
Безрелигиозный выбор заставляет человека глубоко и серьезно задумываться о своем месте в мире, в обществе, среди людей. Он предполагает наличие у человека интеллектуально-волевых ресурсов, зрелой духовности и нравственного здоровья для того, чтобы наполнить значением и смыслом свое существование. Безрелигиозная концепция подчеркивает, что он живет в обществе не один. Окружающие его люди, близкие и далекие, – вот его истинная надежда. В их кругу дано человеку реализоваться, самоосуществиться, обрести признание, благодарность людской памяти, бессмертие.
Философы часто рассуждают о “мужестве быть”, о “тайне” существования человека, его жизни, его нравственности. И религиозные, и нерелигиозные люди по-своему отвечают на эти “проклятые” этические вопросы, называемые в философии экзистенциальными.
Здесь интересен диалог между верующими и неверующими, который взаимно обогатит и тех, и других. Как я уже говорила, из истории древнего мира мы узнаем о мифах. Тогда же нам становится известно, что религиозно-мифологические представления одних стран проникали в другие страны. Каждый из вас может назвать, например, бога – покровителя какой-то земной деятельности в Древней Греции и в Древнем Риме: например, покровитель торговли у греков – Гермес, у римлян – Меркурий; богиня красоты у греков – Афродита, у римлян – Венера. Разница у них только в имени. О чем это свидетельствует? Во-первых, о том, что наблюдается взаимопроникновение культур древних цивилизаций, а во-вторых, что этот процесс начинается с взаимопроникновения религиозно-мифологических представлений. А следовательно, налицо толерантность, выражаясь современным языком, т.е. терпимое отношение к иным культурам и божествам. Ученые считают, что, по-видимому, можно утверждать о подражании и заимствовании мифов; пантеон существующих богов и духов тех или иных народов оставался открытым для появления в их сообществе иноземных богов. Можно сказать, что мы имеем свидетельство о свободе совести. Но обратимся к другой составляющей этого словосочетания – понятию совесть. “Как вы понимаете его?” – обращаюсь я с таким вопросом к ученикам.
Совесть
После обсуждения, в котором преобладали случаи из жизни, демонстрирующие поведение людей как совестливое или бессовестное, становится ясно, что оно мало продвинуло нас в понимании сущности явления. Выяснилось и другое: это чувство знакомо выступавшим ученикам как стыд за свой поступок, совестно за свои плохие мысли, несправедливое отношение к кому-то, переживание мук совести, мучение от угрызений совести. Обращаемся к словарному его определению. В словаре С.И.Ожегова находим:
Совесть – чувство нравственной ответственности за свое поведение перед окружающими людьми, обществом.
Определение рождает вопрос о нравственности.
За помощью обращаюсь к “Философии воспитания” Б.Т.Лихачева, где в главе VIII “Совесть: субъект самосовершенствования личности и объект воспитания” рассмотрено понятие “совесть” в трех его основных аспектах: нравственном, эстетическом и психофизиологическом.
“Как вы считаете, – спрашиваю я ребят, – к какому аспекту относится то, о чем вы поведали на уроке?”
Правильно, к психофизиологическому. Сущность этого аспекта выражается в эмоциональных переживаниях, психических состояниях, связанных с физиологическими процессами, таких, как потрясение, сострадание, жалость, терзание и самоистязание, стыд и позор, презрение к себе.
Перейдем к рассмотрению нравственного аспекта совести. Он связан с моральным обликом индивида и выражается через такие качества, как честность, правдивость, справедливость, порядочность, верность себе, последовательность, доброжелательность и способность делать добро.
В эстетическом аспекте совесть как бы выставляет оценку проявленным качествам и поступкам. Человек страдания и мучения совести по поводу случайных, спонтанных или вынужденных бессовестных поступков воспринимает как трагедию; самопрощение, самоуговаривание, самоуспокоение совести у него сопровождается ироническими, саркастическими, сатирическими, комическими оценками; повторяющееся бессовестное поведение вызывает чувство гадкого, омерзительного состояния.
Теперь можем сделать вывод. Совесть образуется и проявляется в деятельности, поступках, отношениях, общении индивида как органическое единство и слияние всех трех аспектов. Отсутствие одного из них делает совесть ущербной, снижает ее эффективность как регулятора поведения личности. Внутренняя свобода и совесть суть высшие критерии моральности и нравственности человека.
Понятия “мораль” и “нравственность” нетождественны
Обращение к толковому словарю русского языка этого соотношения не подтверждает, потому в нем мораль определяется как правила нравственности, а также сама нравственность. Получается, что понятия тождественны. Воспользуемся философской энциклопедией.
Мораль – та область из царства этических ценностей, которая прежде всего признается каждым взрослым человеком. Размеры и содержание этой сферы меняются с течением времени и различны у разных народов и слоев общества. Основными проблемами в морали являются вопросы о том, что такое “хороший обычай”, что “прилично”.
Мораль делает возможной совместную жизнь людей, в которой каждый отказывается от полного осуществления жизненных ценностей в пользу осуществления социальных ценностей. Проще говоря, такие жизненные ценности, как потребление пищи, половое влечение, потребность в безопасности, стремление к значимости и обладанию, должны проходить по определенным правилам. В животном мире, где тоже существуют перечисленные потребности, их удовлетворение происходит в соответствии с инстинктом. Человеческие особи должны руководствоваться установленными нормами морали.
“А если я не хочу?!” – заявляет один ученик с ярко выраженным духом противоречия.
Вызываю желающих порассуждать на эту тему. Разговор ведется вокруг свободы выбора: стать человеком или примкнуть к какой-нибудь звериной стае. “Почему? – не сдается оппозиционер. – Я могу еще выбрать путь “одинокого волка” и устанавливать сам правила на своей территории”. Заканчиваем эскападу шуткой: возможно, благодаря Славе К. мы получили наглядный пример, иллюстрирующий признак, по которому пошла эволюция.
Мораль в любом обществе меняется со временем, различна для разных слоев общества: мораль господ и мораль рабов, светская мораль, религиозная. К господствующей морали у всех народов и во все времена, кроме социальных ценностей (признание прав другой личности, справедливость, самообладание, правдивость, благонадежность, верность, терпимость, вежливость), принадлежат также и те, которые расцениваются религией как благое поведение (любовь к ближнему, благотворительность, гостеприимство, почитание предков, отправление религиозных культов).
Нравственность – один из самых важных и существенных факторов общественной жизни, общественного развития и исторического прогресса; мораль. Заключается в добровольном самодеятельном согласовании чувств, стремлений и действий членов общества с чувствами, стремлениями и действиями сограждан, их интересом и достоинством, с интересом и достоинством всего общества в целом.
Рассуждая над этим пространным определением, важно подвести девятиклассников к осознанию того, что всякое явление нравственности выражается в добровольном согласовании личности своего поведения с существующей моралью.
Интересен для прояснения взаимосвязи морали и нравственности трактат киевского митрополита Илариона “Слово о Законе и Благодати”. Написан он приблизительно между 1037-1050 гг. Обращаю внимание учеников на дату создания трактата. Спрашиваю: “Сколько времени прошло после принятия Древней Русью крещения?” Да, действительно, прошло приблизительно только 50 лет, а уже создано произведение, к которому до сих пор обращаются не только как церковно-учительскому Слову. В последние годы трактат стал доступен и мирским исследователям. Они его оценивают и как уникальный источник древнерусской письменности, и как “первый дошедший до нас политический трактат Древней Руси…”.
Иларион говорит об абсолютном идеале совершенства. Он в достижении Благодати. Но путь ее достижения лежит через постижение Истины. Истиной в христианстве объявляется Христос и его учение, изложенное в Новом завете. Что дает познание и усвоение этого учения?! Оно вооружает человека оценочными критериями всех действий и ситуаций. Эти оценочные критерии содержатся в заповедях-запретах и заповедях-велениях, определяющих модель поведения христианина в мире. Кроме того, есть еще заповеди Блаженства, требующие высоконравственного совершенства.
Схема его рассуждений построена на противопоставлении закона как выполнения обязательного предписания (из какого бы источника оно ни исходило – Божественная воля или воля государя) Истине как результату свободной воли человека. Содержание свободной воли человека определяется внутренним сознанием. В христианстве оно воспитывается морально-этическими заповедями Нового завета. Закон, по Илариону, дан человечеству только на “приуготовление к Истине и Благодати”, ибо человечество, как “скверный сосуд”, должно сначала быть омыто водой – Законом, а затем уже оно станет способным принять и “млеко Благодати”. Подзаконное состояние лишь выводит людей из дикого и взаимоистребляющего существования. Но Истина воспринимается человечеством благодаря Закону, а не вопреки ему, ибо и Иисус Христос, напоминает митрополит Иларион, пришел в мир не для того, чтобы нарушить закон, напротив, исполнить его.
Высказывания Илариона представляют собой весьма интересное положение о соотношении закона и нравственности с глубокой аргументацией предпочтительности нравственных критериев при оценке поведения человека в обществе.
Человек сам выбирает поведение, исходя из своей духовной сущности, в том числе и совести. Подлинная совесть как основа нравственности едина для людей разных политических взглядов, социального положения, религиозных верований. Она либо есть в человеке, либо ее нет, и тогда человек – не человеческая личность, лишь индивид, наделенный эгоистическим сознанием.
Помимо индивидуальной совести, между людьми в обществе, объединенными общими целями, организацией жизни, культурой, религией, образуется совесть общая, коллективная, социальная как солидарная, совокупная ответственность за нравственность общества, за судьбы Родины, мира, человечества. Однако в “минуты роковые”, в смутные времена разрушения основ общественной жизни социальная совесть разрушается, происходит нравственное падение общества, торжество бесстыдства, политической и публицистической лжи. Тогда вся надежда на спасение общества сосредотачивается на индивидуальной совести отдельных личностей. Именно поэтому совесть индивидуально-личностная выше общепринятой, поддерживаемой государством и церковью общественной лицемерной морали. В такой морали много требований абстрактных, ни к чему, кроме лицемерного поддержания и фарисейского почитания официальных святынь, не обязывающих. Индивидуальная же, подлинная совесть есть порождение честное, внутреннее, она всегда производное от глубинных, душевных требований быть лучше, чище, выше, непримиримее к себе, бессовестному.
Взаимодействие личностной совести и власти
Вернемся к силе индивидуально-личностной совести. Почему она оценивается выше, чем общественная?! Она оценивается выше, чем общественная, в том случае, если активно противостоит бесчеловечным, эгоистическим общественным идеологиям, власти, соблазнам и лицемерной морали. Часто общественная мораль используется лишь для внешнего прикрытия безнравственной политики, разлагающейся общественной жизни и разрушающейся культуры.
Понятие совести как ответственности человека за свои дела перед людьми и самим собой появилось еще в Древней Греции, и довольно рано. Уже Демокрит (V век до н.э.) писал о необходимости соблюдения справедливости для того, чтобы человек не находился в состоянии постоянного самоосуждения.
Для Аристотеля совесть – это “правильный суд доброго человека”. Воспитание справедливости, доброты, в более широком смысле – гуманности уже предполагает терпимое отношение к убеждениям других.
Понимание совести в античном мире было связано в значительной мере с демократической формой правления в полисах: участие граждан в жизни полиса вело к осознанию личной ответственности за его судьбу. Личность обладала относительной свободой выбора в решении вопроса: что является для судеб полиса благодетельным, а что – губительным? Это являлось одним из факторов возрастания свободы мнений. Наиболее смелые мыслители выступали за осуществление права высказывать свои взгляды, не согласуя их с общепринятыми авторитетами. Цицерон в трактате “О природе богов” дает пример свободного обсуждения проблемы богов сторонниками различных философских направлений. Он полагает, что надо придавать значение скорее силе доказательств, чем авторитету, и осуждает тех, кто перестает сам рассуждать и считает бесспорными только суждения того лица, которое почитает. Но это были предложения наиболее смело мыслящих граждан, в то же время государственная правовая система Древней Греции хотя и способствовала появлению новых традиций, но охраняла сформировавшиеся традиции и обычаи. Платон считал, что лица, нарушающие традиции и устои государства, должны подвергаться преследованиям, что законы должны охранять государственную религию, формирующую единомыслие граждан.
Такой политики по отношению к вновь возникшей религии – христианству придерживалась и римская власть. Так, император Клавдий (10 до н.э. – 54 н.э.), по свидетельству Светония, “он иудеев, постоянно волнуемых Христом, изгнал из Рима”, а император Тиберий (42 до н.э. – 37 н.э.) “чужеземные священнодействия и в особенности египетские и иудейские обряды запретил”.
Конфликты религии и науки во взгляде на человека
Древние и новые определения человека сходятся в том, что он – мыслящее существо. Человек изначально предстает сам для себя вопросом. Специфика религиозного понимания происхождения и природы человека исходит из признания высшего сакрального первоначала.
Сакральный – священный, относящийся к религиозному культу и ритуалу.
В иудаизме, христианстве и исламе Бог наделяется способностью творить из ничего и одним усилием воли. Эквивалентными этому учению являются представления ряда восточных религий о столь же всемогущем порождении абсолютным первоначалом (Брахман, Дао, Ади – Будда и т.п.) мира и человека.
Согласно Библии, человек – это венец творения, образ и подобие Бога. Поставленный господином над животными и растениями, он должен заботиться о них, возделывать землю и нести ответственность за жизнь на ней.
После того как работы анатомов и зоологов доказали родство организма человека с организмом обезьяны, а затем появилась (1871) книга Ч. Дарвина “Происхождение человека и половой подбор”, где он рассматривает многочисленные доказательства животного происхождения человека, богословы вынуждены были отойти от библейского фундаментализма. Но теологи требуют верить в то, что душа человека особо создается Богом, и указывают на недостатки научного объяснения происхождения человека. У науки нет доказательств, подтверждающих происхождение человека от гоминид, ископаемых высших обезьян. Большинство палеонтологов и антропологов считают, что антропогенез длился более трех миллионов лет и что в “поле перехода” от животного к человеку трудно провести резкие границы.
Проблема природы человека и индивидуальное развитие его (онтогенез), его становление личностью и индивидуальностью включают в себя важнейшие вопросы о соотношении в человеке тела, души и духа, биологического и социального. В мифологиях и религиозных представлениях разных культур осознавалось наличие в человеке надприродного аспекта, нравственности, духовности, его несводимости к телесному существованию. Элементы человеческой природы (тело, плоть, душа, дух и т.п.) рассматривались как разнородные и возводились к неодинаковым способам божественного творения или порождения. Согласно иудаистским и христианским представлениям, человек обязан своей жизнью не только специальному сотворению Богом его тела, но и особому творческому акту Бога, который сообщает ему “дыхание жизни”.
Главными моментами традиционной христианской концепции онтогенеза были учение о сотворении индивидуальной бессмертной души Богом в момент зачатия, учение о ее воплощении, соединении с телом, наследуемым от родителей, учение об эмбриональном развитии и рождении существа, наследующего вместе с человеческой природой и первородный грех, и т.д. Эти представления вступили в противоречия с современными концепциями онтогенеза человека. Согласно научным исследованиям формирование индивида человека зависит от воздействия биологических, психологических и социокультурных факторов.
Еще одним камнем преткновения в конфликте религии и науки является понятие духовности.
Наука считает, что становление рода человеческого (филогенез) и становление индивида (онтогенез) является результатом формирования новых, сравнительно с животными, социальных потребностей. Они выступают и как духовные потребности: человек ориентируется на нравственные, познавательные, эстетические, религиозные ценности, им руководят общественные интересы, идеалы. Эти потребности нельзя вывести из биологической природы человека, поэтому они предстают “сверхприродными” и обозначаются как “духовные”.
Теологи духовность человека понимают не только как особую, хотя и неразрывно связанную с телом реальность. Наличие у человека духовных – познавательных, эстетических, нравственных, религиозных – потребностей интерпретируется ими как прирожденное человеку стремление к абсолютному духу – Богу.
Танатология и эсхатология
Каждому человеку в разные периоды своей жизни приходится встречаться со смертью – родных, близких, знакомых, незнакомых людей. Современные средства коммуникации ежедневно сообщают информацию о трагических событиях в разных уголках земли. Мы постоянно осознаем, что смертны. И невольно задаем себе вопрос, который с предельной отчетливостью сформулирован в библейской книге Иова “Когда умрет человек, то будет ли он опять жить?” (14:14).
Танатология – смерть и эсхатология – последние события являются существенными аспектами религиозного мировоззрения. Основной вопрос этих учений – о смерти и последних вещах – событиях за ее порогом. В настоящее время их значение повышается настолько, что многие богословы специально разрабатывают “теологию смерти”, эсхатологическое доказательство бытия Бога. Традиционное учение, по которому смерть означает конец всему, что мы есть, заменяется концепцией перехода целостного человека в запредельное состояние, которое для посюстороннего наблюдателя представляется уничтожением и небытием. В то же время некоторые христианские теологи готовы принять восточные учения о перевоплощении душ. Большое распространение получили спиритические учения о загробных мирах и возможностях контакта живых людей с душами умерших. С целью обоснования учения о загробной жизни богословы анализируют наблюдения, сделанные медиками в процессе помощи умирающим людям, свидетельства людей, побывавших в состоянии клинической смерти.
Научно-технический прогресс настолько преуспел в производстве материальных благ и создании земного комфорта, что человечество в своем вечном вопросе: “А что там после смерти?” – хотело бы получить от науки такой же ощутимый ответ. Отсюда повышенный интерес к работам ученых, занимающихся проблемой умирания и смерти. Тому подтверждением широкая известность книги Р. Моуди “Жизнь после жизни”, где были собраны рассказы об опыте умирания и внетелесного существования. А также многочисленные книги на эту тему Э. Кюблер-Росс, которые она создает, опираясь на рассказы пациентов Р. Моуди, собственные наблюдения и других психологов, занимающихся проблемами психотерапевтической помощи умирающим. В одной из них она описала стадии развития отношения к смерти у человека, узнающего о своей неизлечимой болезни и приближающемся конце. Большинство таких людей проходят стадии “отказа”, “озлобления”, “торговли”, “депрессии” и в итоге, если сохраняется ясное сознание, приходят к “принятию смерти”. Э. Кюблер-Росс осмысляет эту последнюю стадию как результат предшествующего духовного развития человека, достижение им высшей зрелости.
С 60-х годов в качестве экспериментального подтверждения посмертного существования привлекаются и результаты применения так называемых “психоделических” препаратов. При этом обнаружилась аналогия с рассказами людей, реанимированных из состояния клинической смерти. В качестве центрального спускового момента видений и в случаях клинической смерти, и в случаях гипнотического транса выступает кислородное голодание и накопление в тканях углекислоты. Клетки головного мозга поражаются, и происходит, по предположению психологов, активация матриц бессознательного, что и переживается как “обратное прокручивание жизни”, прохождение через рождение и путешествие души.
Теологи полагают, что это может соответствовать и некой реальности перехода в потустороннее существование. Богословы пытаются найти обходные пути обоснования загробного существования, пока сохраняется невозможность верифицировать в опыте суждения о бессмертии души.
Верификация – проверка истинности, установление достоверности.
Смерть – суровая реальность, она трагична для любого человека, верующий он или свободомыслящий. Реальная ограниченность человеческого существования во времени, осознание своей смертности способны претвориться в позицию ответственности за свою жизнь, осмысленного отношения к своему времени. В истории человечества бессмертие обретает реальное значение как сохранение смысла, результатов человеческой деятельности в культуре и в грядущих поколениях людей. Социальный аспект бессмертия личности состоит в том, что она вливает свой труд в труд всех предшествующих поколений, сохраняется в транслируемом поколении опыте, в материальных и духовных творениях.
Поэтому не страх наказания за грехи должен мотивировать человека к добрым делам, а развитие способностей и деятельность, в которой воспроизводится и расширяется созданная человечеством культура, утверждается будущее человечества. В этом призвание и назначение каждого человека.
Подводя итоги существования христианского учения, можно отметить, что богословы учитывают результаты научных открытий, но по-своему их трактуют, исходя из принципов религиозного миропонимания. Поскольку общество мыслится встроенным в космический миропорядок, понимание общества зависит от того, каким представляется этот миропорядок.
Научное представление о миропорядке тоже подошло к кризисному состоянию, или, выражаясь научным языком, к смене парадигм. Наука вооружила человека всеми возможностями для решения большей части материальных проблем. Ее успехи сотворили мир, наивысший триумф которого – атомная энергетика, космическая ракетная техника, кибернетика, лазер, компьютеры и другие электронные приспособления, чудеса современной химии и бактериологии – обернулся смертельной опасностью и живым кошмаром. Не пора ли оставить стратегию односторонней манипуляции и контроля над материальным миром и обратиться за ответами к самим себе?!
Трансперсональная психология
По свидетельству известного американского ученого, доктора медицины Станислава Грофа, проводившего почти тридцать лет опыты с психоделическими препаратами, была получена лавина смущающих данных, которая заставляла экспериментаторов неоднократно исправлять и перепроверять свои концептуальные схемы. В результате изучения неординарных состояний сознания и систематизации огромного числа наблюдений исследователи подошли к новым реалиям. Сообщения о таких данных вызывали в научном сообществе глубокое недоверие и подозрение. Среди европейских ученых было немного коллег, которые, по словам Ст. Грофа, “оказались достаточно непредубежденными для восприятия всего спектра новых открытий, способными серьезно оценить их научную и философскую значимость”. Как свидетельствует сам Гроф, он серьезно рисковал профессиональной репутацией и добрым именем, потому что его выводы не согласовывались с принятым знанием. Переехав в США и выступая с лекциями о своих европейских исследованиях, он нашел единомышленников, круг которых быстро расширялся. Среди них были не только специалисты по психоделикам, но и антропологи, парапсихологи, нейрофизиологи и танатологи – все вместе они начали концептуальную борьбу за интеграцию результатов нетрадиционных поисков и исследований с философией современной науки. Было сформировано новое научное направление в изучении сознания человека, которое признавало значимость духовных измерений психики. Это направление было названо “трансперсональной” психологией, и создана Ассоциация за трансперсональную психологию. Долгое время оно, по выражению Ст. Грофа, возглавившего в качестве президента это направление, было уязвимо для обвинений в иррациональности и ненаучности, а значит – в несовместимости со здравым смыслом и современным научным мышлением. Но продолжающиеся работы по трансперсональной психологии дополнились революционными открытиями в других научных дисциплинах – в квантово-релятивистской физике, теориях систем и информации, изучении диссипативных структур, исследованиях мозга, парапсихологии, голографии и холономном мышлении. К ним добавились новые концепции в биологии, эмбриологии, генетике, науке о поведении.
Суммировав результаты многих исследователей и мыслителей, Станислав Гроф выпустил книгу “За пределами мозга” о революционных альтернативах, противопоставивших себя механистической концепции “разума, содержащегося в мозге”.
Теоретический вызов из области современных исследований сознания
На протяжении всей истории современной науки поколения исследователей с энтузиазмом осваивали направления, предложенные ньютоно-картезианской парадигмой, отбрасывая те концепции и наблюдения, которые ставили под сомнение базисные философские предпосылки, разделяемые научным сообществом.
Как пишет в своей книге “За пределами мозга” Ст. Гроф, “почти все ученые были столь основательно запрограммированы своим образованием, столь впечатлены и увлечены практическими успехами, что восприняли свои модели буквально – как точное и исчерпывающее описание реальности. …Но в атмосфере быстро развивающегося кризиса, который сопровождался стремительным научным прогрессом, …многие выдающиеся ученые выражали растущее подозрение, что механистическое мировоззрение западной науки на самом деле существенно способствовало нынешнему кризису, если вообще не породило его”. Далее он сожалеет о том, что ньютоно-картезианская наука создала весьма негативный образ человека – какой-то биологической машины, приводимой в движение инстинктивными импульсами звериной природы по принципу “выживания наиболее приспособленных”. Материалистическая наука, считает автор книги, ослепленная своей моделью мира как конгломерата механистически взаимодействующих отдельных единиц, не в состоянии признать ценность и жизненную важность кооперации, синергии и экологической зависимости.
В западной науке не нашли признания глубинные знания о человеческой душе и сознании, накопленные в великих древних и восточных духовных традициях. В нынешней тенденции, по выражению Грофа, “они низводятся до примитивного суеверия”.
Не все исследователи, накапливающие данные, несовместимые с ньютоно-картезианской моделью, отваживались публично заявлять об этом, чтобы не быть осмеянными или подвергнуться остракизму. Но их экспериментами подготавливалась “заря новой парадигмы, которая придет на смену ныне принятой”. А пока в Москве можно наблюдать в крупных центральных книжных магазинах появление не только литературы, отражающей “новое понимание жизненных явлений”, но и целых отделов из области эзотерических знаний. Привлекают внимание и специальные торговые точки, предлагающие не только книги, но и разнообразные атрибуты различных духовных практик. Думаю, что в соответствии с законом диалектики, когда критическая масса неофитов превысит количество традиционно мыслящих, произойдет смена парадигм.
Парадигма – это всегда больше, чем просто полезная теоретическая модель в науке. Мы говорили о трех видах мировоззрений: мифологическом, религиозном и научном. В каждом их них есть философское осмысление мира, которое косвенно влияет и на личность, и на общество, тем самым в действительности очерчивая мир.
Аура души
Отражение новой парадигмы, о которой говорит в своей книге “За пределами мозга” американский психолог Ст. Гроф, я нашла, неожиданно для себя, в работе российского педагога и психолога Б.Т.Лихачева “Философия воспитания”. Он предлагает ввести в научный оборот понятие “душа”, считая, что такое возвращение подготовлено данными современной философии, биоэнергетики, психологии и других наук. В повседневной жизни человек постоянно обращается к этому понятию. Но наука избегала разговора о ней, тем более педагогика. Теперь, из текста “Философии воспитания”, можно понять душу как психофизиологическое явление, находящееся внутри человека, вне его и вокруг него в виде окружающей его и проникающей в него, излучающей и аннулирующей биоэнергетические токи микроатмосферы. У каждого индивида, говорит он, существует своеобразное идеально – материально-энергетическое поле. Через выражение лица, движение глаз, улыбки, ухмылки, гримасы, запахи, агрессивные или благорасполагающие позы обнаруживается душа человека. Часто это происходит интуитивно, от человека исходят токи, сигналы, импульсы, через которые обнажается “истинное лицо” человека: человека прекрасной души или вся его бездуховность.
Б. Лихачев обращает наше внимание на то, что душа существует не только на скрытых или труднообнаруживаемых лептонных, атомно-молекулярных, психофизиологических уровнях как некое аморфное образование. Душе человека, как все в мироздании и природе гармонично организована, упорядочена, структурирована. Конечно, в ней возможен и хаос. Но возможна и гармония. Душа существует не только как внутренняя, скрытая от наблюдения иерархия идеально-материальных потоков, но и как цельное духовное образование, формирующееся в результате взаимодействия внешних и внутренних факторов и сигналов. Она образует в себе и излучает, транслирует из своих недр уникальную для каждого индивида идеально-материальную информацию – ауру. Эта аура прессуется в личности в определенную духовную сущность, квинтэссенцию и обнаруживается как индивидуальная характеристика ее морального облика, как ее нравственно-эстетическая направленность, как духовный стержень самостояния, позволяющий личности определяться в жизни и примыкать к тем или иным группам по их социально-психологическому положению, по партийной, гражданской, религиозной, профессиональной, моральной принадлежности.
Термин “аура” в переводе с греческого означает ветерок, дуновение, веяние, предвестник. В системе ауры задействована биоэнергетика всего организма: мозга, всех физиологических систем, энергетических очагов и точек. Она впитывает в себя всю информацию о внутренних психических и физиологических процессах, порождающих состояния, переживания, настроения, обогащается за счет информации от зрительных, звуковых образов, обонятельных, вкусовых, осязательных ощущений.
Именно за счет информационно насыщенной ауры у здорового человека происходят видения, галлюцинации, сновидения, интуитивные чувствования ауры других людей, их положительной или отрицательной нравственной заряженности, бессознательное ощущение опасности, внезапная смена настроений, возникновение чувства грусти, печали, симпатии и антипатии, сближение или взаимоотталкивание индивидов.
Словом, аура – это информационное поле в человеке и вокруг него, активно взаимодействующее со всеми объектами живой и неживой природы. Состояние ауры одного человека легко распространяется на других людей. В этом свете понятно огромное значение, которое имеет позитивная аура для педагогов, актеров, врачей, для всех, кто работает с людьми, влияет на формирование и состояние ауры.
Характер ауры личности оказывает сильное влияние на ее отношения с окружающими людьми. Следы ее действия легко обнаруживаются во всем многообразии складывающихся между индивидами отношений.
Каждый может привести пример из своего личного опыта, когда с новым знакомым ты чувствуешь себя легко и свободно, проникаешься доверием, взаимно раскрываешься. И другие случаи, когда по непонятным для себя причинам ты испытываешь неприязнь к человеку, которого первый раз видишь, чувствуешь недоброжелательность.
В первом случае можно говорить о гармонии аур, открывающей каналы взаимопонимания, глубокого интереса друг к другу. Во втором случае, возможно, встретились люди с резко противоположными аурами. Конечно, описанные случаи взаимодействий схематичны. Жизнь многообразнее и разнообразнее. Но все-таки знакомство с таким явлением, как аура, дает возможность ориентироваться в безбрежном море человеческого взаимодействия.
Ауры членов коллектива складываются, образуя ауру коллектива, далее такой общности, как страна. Все это отражается в образе жизни, способствует выработке общего типа мышления, философии существования. Не подвергается сомнению и существование планетарной ауры. Она образуется за счет органического единения всех естественных сфер Земли с ноосферой и аурами всех людей. В неразрывном взаимодействии находятся литосфера, атмосфера, стратосфера и ноосфера. Все эти сферы пронизывают различного рода излучения, кванты, колебания, материальные частицы, составляющие единое физическое поле. Существующая сегодня в мире ноосфера развивается далеко не сообразно с вечными законами природы, она привела свои отношения к состоянию, грозящему разрушением планетарного дома. Человечеству необходимо сплотиться на базе единого жизнеутверждающего мировоззрения, сближение религиозной и светской позиций.
Начинать такое формирование нужно с детства. По мнению Б.Т.Лихачева, “самым важным в самоформировании и самоохранении экологически чистой ауры детей является их собственная, особенно творческая деятельность, неразрывно связанная с восприятием окружающего родного мира и формированием собственной духовности”.
Коллективисты и индивидуалы
Обсуждая с учениками вышеперечисленные понятия, характеризующие духовную сущность индивида, я, естественно, не обсуждаю с ними проблемы воспитания духовности. Это мои внутренние размышления, мои вопросы самой себе. Пытаюсь на них отвечать, опираясь на свой жизненный опыт, ищу ответы у педагогических авторитетов. Возвращаюсь к упоминаемой уже выше книге “Философия воспитания”. Ее автор – действительный член Российской академии образования, доктор педагогических наук, профессор Борис Тимофеевич Лихачев – пишет: “Наша ошибка в воспитании детей заключалась и заключается в том, что, организуя коллектив и проводя воспитательную работу в нем, мы видим цель не в обеспечении условий проявления биоэнергетики каждого индивида, не в целостности развития каждой личности, а в одностороннем, гипертрофированном внимании к коллективизму, общим действиям, реакциям и мероприятиям. Индивид же с его индивидуальностью и скрытым, часто неосознанным внутренним индивидуализмом оставался в тени. Пристальное внимание к этим проблемам идеологически не поощрялось, считалось опасным и вредным. В результате требования воспитания тотального коллективизма, внешние моральные формы поведения превалировали над реальным содержанием педагогического процесса – развитием индивидуальности и ее нравственности”.
Мы пожинаем сегодня во взрослом обществе то, подчеркивает автор, что воспитывалось в детях, – лицемерие. От них требовался коллективизм, и они показывали его для вида. Сущность же личности, ее индивидуальность и индивидуализм вкупе, продолжает развивать свою мысль Борис Тимофеевич, как глубинное содержание личности скрывались, утаивались, подавлялись, формировались подспудно, стихийно, неконтролируемо, что и проявлялось у детей нередко как животный эгоизм.
Далее, он, характеризуя противоречивость сегодняшней реальности, в которой существует необходимость воспитывать в детях коллективизм, а с другой – демократизация, гуманизация, приватизация, сознание прав и свобод личности, частная собственность требуют развития в человеке индивидуализма, говорит о требовании установить научную истину: что составляет ядро личности, что реально существует в ней наряду с коллективностью и коллективизмом?
Ответ на этот вопрос у Б. Лихачева звучит так: “Высшим показателем личности в человеке является наличие в нем духовности, естественного стремления к счастью и интеллектуально-нравственной свободы, сочетающейся, регулирующейся глубокой ответственностью перед совестью ли, Богом ли, гражданским ли самосознанием или всем вместе”. Но, обращает внимание маститый педагог, “личность нельзя сформировать только внешними воздействиями и взаимодействиями”. Человек адаптируется к ним, аккумулирует их, осваивает и присваивает их, но развиться как личность он может только за счет внутренних духовных ценностей и сил.
Выйти из состояния беспомощности, “ложно понятой демократизации, свободы и гуманизации в детской среде” Б. Лихачев предлагает с помощью введения понятия “индивидуал”. Оно несет, как считает автор, положительную смысловую нагрузку по аналогии с рядом других подобных понятий. Например, “интеллектуал” выражает интеллектуальную мощь личности; “профессионал” – высокую степень ее готовности к работе в различных областях трудовой и общественной деятельности.
Известный психолог предполагает, что идея формирования личности ребенка как коллективиста – индивидуала в наибольшей степени отвечает не только современным научным представлениям о человеке, но и современной социально-политической ситуации в нашей стране.
В заключение разговора о свободе совести провожу небольшой тест.
Одна из библейских заповедей гласит: “Не укради”. “Все ли люди ее выполняют?” – спрашиваю я учеников. Выясняем, что большинство людей не воруют. Но немало и таких, кто крадет. Почему так происходит?
Высказывается предположение, что большинство людей боятся наказания.
– А те, кто ворует, не боятся наказания?
– Боятся, но надеются не попасться.
– Значит, вы считаете, что людей останавливает только страх наказания?
– Да, конечно, если бы людей не наказывали, все бы и воровали!
– А брать чужое – это хорошо или плохо?!
– Но если не наказывают, значит, хорошо!
– Наказывают, когда поймают, потому что брать чужое – плохо.
– Какой же вывод?
– Не попадайся!
– Есть другие мнения?
– Есть. Я думаю, что многие не крадут не потому, что боятся наказания. А потому, что не позволяет совесть!
Тамара БЕЛОВА
Москва
Выбор читателей
Комментарии