На чтение: ≈ 9 мин.«Думайте! Думайте… Думаете?» – на все лады повторяют мои пятиклассники на уроке русского языка. Мы изучаем виды предложений по цели высказывания и интонации. Учимся правильно интонировать – повышать и понижать голос, делать паузы. За этим занятием застает нас известие о том, что уже нынешние девятиклассники будут сдавать устный экзамен по русскому языку. Конечно, это не абсолютная новость. Но наступил момент определенности: что и как должны уметь делать выпускники основной школы в предложенных обстоятельствах.
ФИПИ называют экзамен собеседованием, направленным на проверку навыков спонтанной речи, где на подготовку к каждому этапу участнику дается около минуты. Три задания из четырех требуют от 14-летнего человека навыков говорения. И это прекрасно! Однако попробуем отыграть ситуацию в предложенных обстоятельствах.Итак, текст объемом 177 слов читается учеником вслух. При средней скорости чтения взрослого человека это около минуты. Но… Вслух читает ребенок, а это всегда снижает темп чтения, ребенок волнуется – он в ситуации проверки. Поэтому выполнить следующее задание, а точнее два, – пересказ и «встраивание» в текст дополнительного элемента за 1 минуту, отведенную на подготовку, – крайне сложно. Чтобы пересказать, надо либо перечитать/просмотреть текст еще раз, или припомнить прочитанное, чтобы выстроить логику пересказа, отметить своеобразные «опоры» – ключевые слова и выражения в каждой микротеме. Это примерно та минута, которая отведена на подготовку, точно не меньше. А ведь еще надо включить в пересказ цитату! Для начала ее надо прочитать и осмыслить. В демоверсии объем цитаты составляет 33 слова. По сути, абзац. Значит, ученик должен проанализировать его содержание, сопоставить с логикой развития мысли исходного текста, найти место дополнительному абзацу, грамматически «привязать» его. Сама по себе речевая задача выполнима. Но почему за одну минуту? Разве темп речи подчинен нормативам? Разве адекватность речевого высказывания измеряется теми же единицами, что и скорость? А что делать детям, у которых индивидуальный темп речи и чтения заведомо ниже предлагаемых скоростей?В третьем задании ученику предлагается выбор из трех форм. Пожалуй, впервые на итоговых испытаниях он имеет реальную возможность выбирать не только тему, то есть содержание, но способ его изложения и соответственно тип речи. Однако в критериях оценки читаем: должно быть «приведено не менее 10 фраз по теме высказывания». То есть помимо «выполнения коммуникативной задачи» и экзаменуемый ученик, и экзаменующий учитель должны подсчитывать количество предложений. Попробуйте побеседовать или высказаться о чем-то, «решая коммуникативную задачу» и загибая пальцы или ставя палочки по количеству произнесенных фраз! А экзаменатор должен еще, следуя инструкции, демонстрировать «эмоциональную реакцию на ответ». Кроме того, предполагается, что ему нужно фиксировать три вида ошибок (грамматические, орфоэпические, речевые) в процессе слушания и беседы (!), чтобы затем оценить ответ.Моделируя ситуацию, рискну предположить, что мы существенно недополучим в конечном итоге, потому что цели и процедура во многом не совпадают. Речь – это прежде всего смысл, а не соревнование на скорость, не количество использованных единиц.В стремлении все замерить и сосчитать мы порой забываем о том, что учим живых детей, имеющих психофизиологические особенности: темперамент, скорость реакции, темп речи, уровень невротизации, которые существенно влияют и на темп речи, и в целом на ее качество. Поэтому разработчики экзаменационных материалов должны создавать условия, в которых каждый ученик имел бы возможность сосредоточиться на главном, а не считать слова и минуты.Много вопросов вызывает и процедура собеседования. Как было сказано выше, экзаменатор должен одновременно и вести диалог, и эмоционально реагировать, считать и фиксировать разные виды ошибок. Кроме того, следить за регламентом. Простой подсчет показывает: экзамен будет проходить очень долго. Очень! Умножим количество наших девятиклассников (их 61) на 15 отведенных минут и получим 15 часов (!). И это без организационных моментов! А собеседование, как сказано в положении, будут проводить «специалисты по русскому языку, прошедшие специальную подготовку». То есть не все учителя-словесники. Как показывает опыт подготовки экспертов ГИА, таких учителей не будет много. Сколько же времени будет длиться собеседование? Если учеников можно разделить на подгруппы, то с учителями этого сделать не получится.Что в итоге? Появился еще вид экзаменационной работы. Появился потому, что есть дефицит комплексного изучения уровня подготовленности выпускников основной школы. Однако с его введением не получаем ли мы избыток контролирующих форм?Чем он подкреплен содержательно, методически и организационно? Практически ничем! Учебники остались прежними, количество часов тем же самым, подготовленность учителей не изменилась. Почему же должны измениться результаты?И еще одно очень значимое, на наш взгляд, замечание. Учитель русского языка и литературы сегодня поставлен в такие условия, что должен готовить своих учеников к итоговым испытаниям по словесности в количестве форм, приближающемся к десятку: сжатое изложение, сочинение-рассуждение, анализ текста; чтение и пересказ текста, монологическое высказывание по теме, беседа, письменные ответы, направленные на анализ художественного текста, письменный ответ на проблемный вопрос… Безусловно, многие из них требуют сформированности одних и тех же или взаимосвязанных компетенций, и все же умение выполнять такое количество разных видов заданий требует громадных усилий.Новые формы итоговой аттестации, вводимые полтора десятка лет назад, декларировали главную задачу – сделать процедуру более простой и логичной. Однако, по нашему мнению, происходит обратное: вводятся новые и новые формы контроля, усложняются КИМы письменных экзаменов. Может быть, стоит убрать часть заданий из обязательных материалов по русскому языку для письменного экзамена? Или разгрузить устную часть предлагаемого собеседования? Возможно, стоит ввести единый экзамен по словесности, чтобы не повторялись формы письменного высказывания… Словом, нужно думать. Думать, исходя из понимания, зачем это нужно, каких целей мы хотим достигнуть. Потому что за калейдоскопом проверок и замеров не потерять бы главное, ради чего все и затевалось, – качество его величества Образования….А что же пятиклассники? Они учились думать, и это прежде всего, как и когда должны «работать» интонационные средства речи, чтобы выразить смысл. Ведь в любом высказывании, в любом деле, в любой новации смыл должен быть.Елена ПЕТРОВА, учитель русского языка и литературы, методист школы №2127
Выбор читателей
Комментарии