Алиса БОГАРТ: Привычка убивает любовь

Красавицу Алису Богарт можно без преувеличения назвать приятным открытием нового российского кино. Хотя до этого она немало лет работала в Театре Российской Армии, даже появлялась в сериалах. Только что мы видели ее в небольших ролях в “Законе”, в “Каменской”, в “Марше Турецкого”. И тем не менее звездным часом актрисы стала главная роль в новой российско-французской картине Игоря Минаева “Лунные поляны”. На знаменитом анапском фестивале “Киношок” фильм был удостоен Гран-при. Алиса же за работу в нем получила приз лучшей исполнительницы женской роли.

Досье

Алиса БОГАРТ родилась 23 июля 1971 года. Окончила РАТИ (ГИТИС) в 1993 году (мастерская Сергея Колосова и народной артистки СССР Людмилы Касаткиной).
Среди театральных ролей – донна Анна (“Дон Жуан” А. Толстого), Корали (“Загнанная лошадь” Ф. Саган), Аглая (“Идиот” Достоевского) в Центральном академическом театре Российской Армии.
Работа в кино: “Судья в ловушке”, “Каменская”, “Марш Турецкого”, “Мужская работа”, “Закон”, “Южный Декамерон”, “Порода”, “Лунные поляны” (приз за лучшую женскую роль на фестивале “Киношок-2002”).
Увлекается легкой атлетикой, танцами и фехтованием.

Скрипучие петербургские половицы

– Ваше появление в большом кино может показаться кому-то неожиданным, запоздавшим, возможно…
– Никогда особенно не думала о кино. Просто в какой-то момент один знакомый поинтересовался, не хочу ли предложить актерскому агентству свои фотографии? Из агентства, впрочем, так ни одного предложения и не поступило, но фотографии пригодились. Так все и вышло.

– Наверное, имеет значение, в какой фильм попадаешь впервые?
– Думаю, нет, все решает судьба, и в первой моей картине не было, по-моему, ничего такого, что могло бы сказать обо мне как о, скажем так, одаренной актрисе. Просто со временем приходит опыт – творческий, человеческий, но, главное, вдруг появляется режиссер, который смотрит на тебя и понимает, что ты как раз та, кто ему сейчас нужен для роли. Так меня и нашел Геннадий Минаев.

– Когда впервые прочитали сценарий “Лунных полян”, он вам понравился?
– Очень, поскольку был сродни моей питерской душе, я сама питерская девочка, а в сценарии была хорошая литература, слова о скрипе половиц, это для меня родные вещи, я выросла на скрипучих перкетах питерской коммуналки, знаю, что это такое, что это за звук. О родном помнишь…

Чрезвычайная ситуация

– Сюжет “Лунных полян” и прост, и необычен: брат, сестра, плотская тяга друг к другу, инцест… Красивая, нормальная женщина – как вы по-женски относитесь к этой ситуации?
– По-женски никак не отношусь или не знаю, как отношусь. У меня на все это был взгляд творческий. В искусстве, в кино меня интересует не чувство, а качество чувства, ситуация, вложенная в сценарий, в его историю, которая позволит в каких-то обертонах и полутонах раскрыть то, что я смогу передать зрителю. Это было для меня важно, есть и всегда будет важно.

– Но все же – приди к вам самая близкая подруга и, рыдая, поведай такую сокровенную свою тайну, как бы к этому отнеслись?
– Конечно, это была бы для меня чрезвычайная ситуация, экстремальная. Я и играю экстремальную ситуацию, что помогает нечто раскрыть в моем актерском организме. И здесь, конечно, помогает приобретенный опыт. Женский ли опыт, опыт ли жизненных переживаний, опыт радостей и разочарований – он укладывается в тебе и создает определенный объем. Не думаю, что десять лет назад я была бы готова с такой радостью пройти этот путь от начала до конца, от первого дубля до последнего, испытать такое удовлетворение, видя, что в результате получается.

– Следует отдать должное режиссеру, который в достаточно непростой, чтобы не сказать скользкой, сюжетной ситуации не заставил делать артистов на экране слишком откровенных вещей. А случись иначе?
– Я не думала об этом, не приходилось. Мне всегда интересно в искусстве недокасание, в нем есть какая-то магия, как в начале отношений, так и всегда. Потому отсутствие каких-то откровенностей в нашей картине меня радует, понравилось, что все строится на “недо”.

– “Лунные поляны” вызвали разные толки и мнения, но в одном все сошлись единодушно: картину отличает прекрасный актерский состав. Наверное, это лишнее – спрашивать, насколько для вас важны партнеры?
– Я обожаю артистов. Мало того, внутренне я очень конфликтую с людьми, которые пытаются поставить актеров в положение соперников, я храню и ценю любовь к партнерству, знаю и понимаю, что значит эта профессия, как актер начинает вибрировать при встрече с любой грубостью, неловкостью просто не знающего сути неосведомленного человека. Природа актеров тонка, и ее надо уметь ценить, сохранить. Все, чем заняты партнеры на сцене или экране, должно происходить в любви. Даже самые конфликтные сцены актеры играют в состоянии, когда все чувства обнажены до предела, кожи нет. Потому я очень люблю партнеров и не люблю тех, кто во время работы находится около, не люблю, когда вдруг кто-то входит в гримерную и начинает что-то о ком-то говорить. Сейчас мы снимались в фильме “Порода” вместе с Катей Стуловой из Театра Маяковского, очень подружились, она, мне кажется, чего-то о ком-то говорить не станет. И в наших “Полянах” было очень легко с Викой Толстагановой. Я, как она, не умею сказать, что мне что-то не нравится, а она добивается для актера того, что ему в работе необходимо. Этому тоже надо учиться.

Уход из стаи

– В кино вы пришли из театра известного, где работали немало лет. Есть роли, о которых помнишь годы, но есть, вероятно, и те, что хотелось бы забыть?
– Забыть ничего не хочется. Бывало, когда я просто уходила от ролей, режиссеров. Писала заявление об уходе, и тогда меня оставляли в театре на разовых ролях, такое тоже бывало. А потом я вообще ушла из театра, не умею быть в стае, не могу быть на привязи, в зависимости, люблю уходить, когда этого хочется. Но театр я покидала, сыграв донну Анну в “Дон Жуане” у Виктора Шамирова, сыграв в “Доме Бернарда Альбы” Геннадия Шапошникова, это была антреприза, сыграв в “Загнанной лошади” Франсуазы Саган, ее поставил белорусский режиссер Николай Пенигин, очень любила этот спектакль и чудное партнерство с Владимиром Михайловичем Зельдиным. Вообще я очень много играла почему-то сумасшедших, ущербных, больных. Я люблю такие роли, они дают возможности, а играть просто неописуемую красоту скучно.

– Легко ли мужчине с женщиной, которой приходится часто играть, скажем так, необычные характеры?
– Очень тяжело. Во всяком случае про себя знаю, что со мной тяжело.

– А из-за мужчины, который для вас сама жизнь, вы могли бы все бросить, чтобы ему было хорошо и вам с ним хорошо?
– Могла бы.

– Значит, такой еще не нашелся?
– Нашелся, еще как нашелся. Но он говорит, что если Бог тебе дал дар, нельзя отказываться.

– Людям присуще больше всего в жизни ценить стабильность, спокойствие в мыслях о дне завтрашнем. Вы, получается, к этому равнодушны?
– Свободу люблю больше стабильности. Стабильность – это привычка, а она убивает любовь.

Я не кажусь себе красивой

– Вам красота по жизни помогает или мешает?
– Я не кажусь себе красивой. Более того, считаю это своим козырем. Потому никогда не хочу и не буду подстраиваться под какие-то голливудские мерки, чтобы выглядеть красивой во что бы то ни стало. Это мне абсолютно безразлично. Хочу жить, выглядеть, как выгляжу, я не боюсь старости и в этом совершенно спокойна. А потом, понимаете, какая штука… Я никогда не занималась карьерой, а вопросы внешности возникают, когда ты занимаешься собственным проталкиванием, раскручиванием. Отсюда страх, зависимость.

– А где вам спокойнее – в театре или в кино?
– В кино, конечно. Опять-таки все дело в несвободности театрального существования, зависимости от многих людей. А кино дает свободу пребывания в пространстве, сходишься на какое-то время с людьми, вместе что-то делаете, а потом продолжаешь общаться только с теми, кто тебе нравится. Другие же, кто не пришелся по душе, остаются за бортом твоей жизни. Это на самом деле большая радость, потому что я человек достаточно замкнутый, стараюсь оградить себя от ненужного общения.

– В такой ситуации особенно остра проблема своего режиссера, того, за кем можно идти, укрыться.
– Игорь Минаев – мой режиссер. По внутреннему, душевному сложению, по тому, как работает с актерами, со мной в частности. Я надеюсь, мы еще с ним встретимся. И с Женей Серовым, режиссером картины “Порода”, тоже встретимся, потому что он мой друг, значит, не забудет про меня. Тоже мой режиссер.

– Вам часто приходилось вставать перед выбором?
– Очень, иногда в течение одного дня. И слов это касается, и поступков. Я же пытаюсь осознавать себя в мире, пытаюсь понять, почему живу, делаю что-то именно так. Мне безмерное количество вещей в себе не нравится, поэтому тоже стараюсь делать выбор.

– Кому вы на радостях первым делом позвонили, узнав о своем успехе в “Лунных полянах”?
– Сначала маме. Потом тому, кто тоже ждал моего звонка.

Алексей АННУШКИН