Алексей Царегородцев, Москва: В школе нужно изучать не ОРКСЭ, а сравнительное религиоведение.

Нет смысла в распространении ОРКСЭ на все годы обучения. Этот курс не оправдывает себя с точки зрения формирования у ребенка знаний, необходимых для межкультурного диалога, без которого невозможен конфессиональный и этнический мир в нашей стране.

Недавно в Москве прошли Международные Рождественские образовательные чтения, участники которых призвали Минобрнауки РФ распространить преподавание Основ религиозной культуры и светской этики на все годы обучения в школе. Этот призыв прозвучал не впервые. В 2015 году большинство членов Общественного совета при министерстве уже подвергли эту инициативу жесткой критике. Было сказано о том, что во многих школах фактически нет возможности выбрать модуль в рамках ОРКСЭ по желанию, а квалифицированных кадров преподавателей катастрофически не хватает. Тем не менее, церковники настаивают на расширении курса. Но нужно ли это нашему обществу?

Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо обратиться к истории возникновения ОРКСЭ. Идея введения этого предмета в школе вынашивалась в кругах РПЦ МП давно. В 1999 году покойный патриарх Алексий II выступил с инициативой разработки курса «Основ православного вероучения» для светской школы. В одном из своих циркуляров к епархиальным управлениям он писал о том, что если у директоров и педагогов возникнут возражения по поводу введения этого курса, ему стоит дать менее откровенное название – «Основы православной культуры». Эти слова патриарха приведены в знаменитом письме десяти академиков Президенту России Владимиру Путину, посвященному опасности клерикализма в России. Авторы письма, среди которых лауреат Нобелевской премии Жорес Алферов, обращали внимание президента на тот факт, что Основы православной культуры изначально задумывался как миссионерский по сути курс, а культурологический подход должен был служить прикрытием подлинных целей нового предмета. Не случайно разработка первого учебника ОПК была поручена известному своей успешной миссионерской деятельностью протодьякону Андрею Кураеву. Этим же объясняется категорическое неприятие церковниками предлагавшейся в ходе общественной дискуссии альтернативы в виде Основ религиоведения. Дело в том, что религиоведение – это наука, которая пытается изучать религию беспристрастно, а значит, может сформировать у школьника критическое к ней отношение. Этого-то и опасаются церковные миссионеры. Особенно их пугает сравнительное религиоведение. ОРКСЭ сформирован так, что ребенок, выбравший модуль ОПК, например, лишается возможности познакомиться с другими конфессиями. А именно это сейчас наиболее актуально.

Мы живем в сложном многоконфессиональном обществе. Благодаря миграционным процессам оно становится все более и более плюралистическим. На школьном отделении Института международной торговли и права, где я работаю, можно встретить представителей даже таких экзотических народов, как езиды. В таких условиях жизненно важно сформировать у школьников представление обо всех крупнейших конфессиях страны, а не замыкать ребенка в одной из них. Зная, что я религиовед, мои ученики часто задают мне вопросы именно о тех религиях, к которым сами не принадлежат и о которых имеют слабое представление. Сейчас в связи с сирийским конфликтом самый распространенный вопрос, который мне задают русские дети  – о различиях суннизма и шиизма в исламе. Из года в год я провожу со школьниками семинары по сравнительному религиоведению, которые пользуются среди ребят большой популярностью.

На мой взгляд, нет смысла в распространении ОРКСЭ на все годы обучения. Этот курс не оправдывает себя с точки зрения формирования у ребенка знаний, необходимых для межкультурного диалога, без которого невозможен конфессиональный и этнический мир в нашей стране. Правильнее было бы ввести в старшей школе курс сравнительного религиоведения. Я категорически против того, чтобы в светской школе знакомить с религией ребятишек из начальной школы. В этом возрасте дети не могут совершить осознанный конфессиональный выбор, и интеллектуально беззащитны перед скрытым миссионерским воздействием.

Об авторе

Алексей Царегородцев, историк, религиовед