Александр Петров: Временами чувствую себя рыбаком Сантьяго

В здании “Нового Манежа” состоялась выставка “Приглашение к диалогу, учитель и ученики”. Здесь были представлены работы народного художника России, академика Бориса Неменского и его учеников разных поколений.
Среди учеников Мастера на выставке был и Александр Константинович Петров, который получил “Оскар” за мультипликационный фильм “Старик и море” по одноименной повести Эрнеста Хемингуэя. Петров родом из села Пречистое Ярославской области. Там, в небольшом краеведческом музее, мне довелось впервые увидеть несколько его работ – это были пейзажи.
Сам Петров – высокий, худощавый, смуглый и очень застенчивый человек с внимательным, серьезным взглядом. Будучи давним поклонником творчества Хемингуэя, он сознавал, как трудна проза американского писателя для анимации. Но повесть, где идет речь о человеческом мужестве, упорной борьбе и поражении, не оставляла в покое его воображение.
– “Старик и море” для меня – своего рода аллегория жизни, – говорит художник. – Я часто проводил параллель между собой и героем повести, который, двигаясь к своей заветной цели, потратил огромное количество сил, испытал муки разочарования…
Александр улыбнулся и сказал, что временами тоже чувствовал себя таким вот рыбаком Сантьяго.
– Что навело вас на мысль о создании фильма?
– Я давно мечтал сделать фильм по повести моего любимого писателя. Да и вообще хотелось сделать что-то грандиозное, трудное. Спонсоров удалось найти в Канаде. Я там провел два с половиной года – именно столько заняла картина. Это была довольно изнурительная работа… Фильм снимался для кинотеатров специального формата – IMAX. Они разбросаны по всему миру. Огромный экран размером 20 на 30 метров, для которого сделан специальный кинопроектор. Моя же маленькая мастерская занимает всего 16 квадратных метров. Здесь и аппаратура, монтажный и съемочный стол. Я рисую пальцем на стекле масляной краской. Белую краску не использую. Снизу под стеклом установлена специальная лампочка. Краски, которые не пропускают свет, не годятся для такой живописи. Тональные варианты я создаю за счет трех-четырех красок и за счет их разной плотности. Обычно у меня уходит несколько часов на создание декорации…
– Понятно, что фильм был очень трудоемким. Но что оказалось самым сложным?
– При нанесении тонкого слоя масляная краска быстро засыхает. На следующий день слои схватывались. Для продолжения работы все приходилось размачивать. Я долго бился, чтобы придумать какой-то способ, который помог бы этого избежать, и наконец сделал открытие! Оказалось, что обычная прозрачная велосипедная смазка при смешивании с масляной краской дает возможность спокойно работать три-четыре дня.
Вся моя студия была увешана набросками персонажей. Наглядный материал был нужен мне во время работы, чтобы не “потерять” героев, их характеры. Когда делаешь пальцами 50 – 100 изображений на стекле с помощью краски, трудно удерживать контроль над рисунком, сходство с выдуманным оригиналом, которого нет перед глазами.
Нужно проделать большую подготовительную работу, прежде чем приступить к фильму. Делаются наброски, варианты. Потом идет раскадровка. Это своеобразный маршрут, показывающий, куда надо двигаться. Каждое изображение на стекле я фотографирую. Один кадр требует от десяти до двадцати вариантов. Уточняются позиции, положение деталей, выверяется крупный план. Мне пришлось увеличить рабочее поле стекла в три-четыре раза. А это значит во столько же раз больше потратить сил и времени на создание картины. Маленькое поле не давало возможности скрыть какой-либо дефект при показе на гигантском экране кинотеатров IMAX. Это было условием спонсоров. Зато большие плоскости открыли новый путь в кино.
– В фильме “Старик и море” вы часто “пользуетесь” снами?
– Да, сны – мое новшество. Старику, например, постоянно снится, как на берег Африки выходят львы со львятами. У меня это прелюдия к фильму, наивысший момент счастья! Есть сны о подводном мире, о рыбе, которую хотел поймать Старик. Ведь рыба для Сантьяго – создание высшей гармонии. Художник должен быть одновременно психологом, который старается встряхнуть душу зрителя. Надо обязательно показать выход, чтобы у зрителя не сложилось ощущение, будто он попал в тупик. В конце фильма у меня есть этот “эмоциональный выход” – появляется мальчик с парусом, который продолжит дело Старика. В картине должен быть свет, и думаю, мне удалось достичь этого.
На выставке в “Новом Манеже” были представлены небольшие живописные работы Александра Петрова на деревенскую тематику. Как шутливо заметил сам художник, на большие полотна у него “не хватает духа”. Зато хватило на грандиозный фильм.

Максим ВЕЛТИСТОВ