Александр МЕНЬ:

Земля повешена ни на чем?

Недавно представители российской интеллигенции, ученые и духовенство отмечали 65-летие со дня рождения отца Александра МЕНЯ. Православный священник, богослов, он оставил нам огромное духовное наследие – книги, переводы, статьи, комментарии, учебные пособия по истории мировых религий, которыми с радостью пользуются учителя и школьники на факультативных занятиях.

Александр Владимирович Мень был выдающейся личностью – духовником, просветителем, обладавшим поистине энциклопедическими знаниями. Он не был догматиком в заскорузлом смысле слова, внес неоценимый вклад в развитие богословия и истории религии.

Мы предлагаем вам фрагменты одной из статей отца Александра, написанной задолго до того, как “забрезжила возможность” издать ее, как и многие другие материалы, у нас, в России.

В древневосточном мире в античную эпоху и в средние века наука и религия мирно жили бок о бок к взаимной пользе друг для друга. И только в ХVII веке произошло первое крупное столкновение между ними, связанное с проблемой вращения Земли, о чем известно всем мало-мальски грамотным современным школьникам.

Кстати сказать, теория о центральном положении Земли во Вселенной не являлась каким-то особым религиозным учением, и тем более христианским. Она была изложена в сочинении александрийского ученого II века Птолемея “Великое построение”. Появление этой книги, как отмечает Ю. Перель, было “важнейшим событием в космологии”, так как она подводила итоги астрономическим знаниям античного мира. Для той эпохи, как у нас принято говорить, это было “прогрессивным явлением”.

Много веков геоцентрическая система оставалась краеугольным камнем астрономии. Она вошла в плоть и кровь научного мышления. Естественно, что вместе со всем ученым миром ее разделяли и христианские философы, тем более что Библия, хотя и говорила о том, что Земля повешена ни на чем, не упоминала о ее вращении.

В ХIV и ХV веках геоцентризм стал давать трещины. И первыми, кто стал сомневаться в нем, оказались христианские мыслители. Научную форму новым гелиоцентрическим принципам придал польский священник Николай Коперник. В 1988 году вышла книга Ю. Кимелева и Н. Поляковой “Наука и религия: историко-культурный очерк”, в которой читаем: “Сам Коперник явил собой образец того, как в одном человеке, в его сознании автономно могут сосуществовать ученый и верующий… В начале новой эпохи всемирной истории коперниканство представляло собой новый, исторический перспективный образец отношений между наукой и религией”.

Но что же тогда привело на костер инквизиции Джордано Бруно?

Сам он себя считал последователем Коперника. На самом же деле для него Божество было силой, разлитой во всей Вселенной, которую – вслед за пифагорейцами – он считал бесконечным множеством миров. К этой философии гипотеза Коперника оказалась важным чисто научным дополнением. Притом кощунственные остроты Джордано стали широко известны. В нем видели опасного политического противника, который вызывал тревогу в Риме. Бруно был казнен 19 февраля 1600 года.

Это трагическое событие, как и вообще вся деятельность инквизиции, явилось результатом прямой и преступной измены церковных властей их собственной религии. Нет нужды говорить о том, что насилие в делах веры коренным образом противоречит Евангелию.

Фанатизм, нетерпимость, идеологический диктат вытекали и вытекают не из духа религии, а из самых худших сторон человеческой природы. Они проявляются и тогда, когда сила находится в руках людей безрелигиозных. Каким репрессиям подвергались сторонники новых научных концепций (генетики и др.) в нашем столетии! Справедливости ради необходимо подчеркнуть, что Бруно пал жертвой не столько своих научных теорий, сколько как политически опасный человек, еретик, противник Римской курии. Дальнейшая история взаимоотношений науки и религии нам тоже известна. Споры, возникшие вокруг гелиоцентризма, продолжались и приняли угрожающий размах. Страшные интриги плелись и против еще одного сторонника гелиоцентризма – Галилея. В конце концов противники ученого добились вызова его в Рим для суда. На этом процессе Галилей полностью отказался от всех своих взглядов.

Нечего говорить, вмешательство политики и идеологии в развитие науки – явление отрицательное. Что же касается атеизма, то он всегда превращал это вмешательство в систему. Давно ли современная генетика клеймилась как лженаука и десятки ученых в своем покаянии повторяли судьбу Галилея? Были запрещены психоаналитические направления в психологии, семантика в лингвистике, “теория кругов” – в исторической науке, теория расширения Вселенной – в космологии. Имена выдающихся ученых Менделя и Моргана стали почти бранными словами.

Значение религии для работы ученого хорошо показал Эйнштейн, утверждавший, что вера в осмысленность мироздания вдохновляет исследователя. Религиозный ученый, раскрывая мировые закономерности в просторах Вселенной или в глубинах атома, видит в них проявления Мирового Разума. Это придает особую значимость его исследованию.

При таком взгляде на границы сфер науки и религии отпадает всякое “противоречие” между ними. Это признают сегодня большинство ученых мира, что не может не беспокоить атеистов, заинтересованных в раздувании “конфликта”.

Наука играет в человеческой жизни ограниченную роль. В частности, по характеру своему она внеморальна. И человек, производящий преступные опыты над людьми, и ученый, рискующий своей жизнью в процессе эксперимента, одинаково принадлежат науке.

Наука и религия – эти два пути познания реальности – должны не просто быть независимыми сферами, но в гармоническом сочетании способствовать общему движению человечества по пути к истине.

От редакции

В 1603 году учеными Ф. Чези, И. Хеком и Ф. Стеллути в Риме была основана Папская академия наук, расширена в 1887 году Львом ХIII и преобразована в 1936 году Пием ХI.

Сейчас в академию входят ведущие ученые большинства стран мира.

В России высшие духовные сановники российской церкви – Алексий II, святейший Патриарх Московский и всея Руси, а также митрополиты Кирилл и Питирим избраны в созданную недавно Российскую академию словесности, в которую входят главным образом писатели, журналисты, ученые-лингвисты, литературоведы.