Афганская тайна флотской шинели

В начале 1980-х гг. афганским моджахедам, иначе называемым тогда мятежниками, душманами или басмачами, попала в руки советская шинель. Обычная «волосатая» солдатская шинель. Ее, почти сгоревшую, «духи» отправили в Пакистан как необычный трофей, требующий специального исследования. Необычными были погоны – черные с желтой резиновой литерой «Ф» внизу. Никакого официального международного шума по этому поводу не было. Лишь в наших разведсводках отмечалось, так скажем, недоумение противника относительно странных погон. Вообще-то подобные шинели в Советском Союзе носили флотские военные строители. Но в составе Ограниченного контингента советских войск в Афганистане таковых, вроде бы, не было…

Официально считается, что личный состав Военно-Морского Флота СССР вообще не принимал участия в боевых действиях на территории Афганистана. А между тем, вооруженные представители ВМФ там бывали. Правда, перед командировками их переодевали в сухопутное обмундирование с флотскими погонами. И у каждого отбирали подписку о многолетнем неразглашении военной тайны.

В то время участие военных моряков в афганской войне действительно было секретом, не подлежащим огласке. Те, кто обещал хранить тайну, сдержали свое слово. Только теперь, спустя более двух десятилетий, некоторые участники флотских командировок «за речку» позволили себе скромно упомянуть о своих поездках по горячим дорогам страны, которой, как тогда считалось, советские люди были серьезно интернационально должны. Вот, получается, и морякам в свое время пришлось стать воинами-интернационалистами, которых принято называть «афганцами». Так, кто же эти флотские люди?

Всего их было 108 человек – военнослужащих 5-й роты батальона сопровождения военных грузов Центрального флотского экипажа. В 1982 г. для них начались командировки в юго-восточном направлении. Были сформированы караулы, начальниками которых назначены сержанты Евгений Кренев, Сергей Рыбанов, Александр Чибанов, Юрий Бондаренко и Юрий Славин. Разумеется, выполнение задачи в целом контролировалось не младшими командирами. О степени ее серьезности говорит хотя бы то, что курировать организацию и исполнение был назначен представитель Главкомата ВМФ СССР контр-адмирал Михаил Деревлев.

Надо заметить, что сержанты и матросы флотского экипажа носят форму одежды ВМФ (морской пехоты), чем очень гордятся. А тут перед ними ставится секретная боевая задача, которую предписано выполнять в обмундировании, похожем на облачение военного строителя, где от всего флотского – только «фаза» на погонах. Было несколько обидно. Но приказ есть приказ, и парни, переодевшись из морского в сухопутное, отправлялись на выполнение боевой задачи по сопровождению и охране военных грузов. Охраняли эшелоны, реже – несколько вагонов, которые шли, как правило, до Ташкента.

Караул из восемнадцати человек сопровождал примерно 10 – 15 вагонов. Самый маленький караул состоял из четверых. С собой брали минимум вещей и провизии: по одеялу, положенному количеству сухого пайка, непременно – печку-буржуйку. На перегонах часовые находились, как принято у них говорить, «на ветру» – на открытых площадках вагонов. То есть, мягко говоря, не жарко в любое время года. При этом человек должен еще и, как предписано уставом, «нести службу бодро, ничем не отвлекаясь, не выпуская из рук оружия…»

Кстати, сопровождать большие партии оружия и боеприпасов было опасно всегда. И начало относительно мирных восьмидесятых годов не было исключением. Те, кто нес службу в составе железнодорожных (подвижных) караулов, не раз сталкивались с попытками преступных элементов подобраться к охраняемым вагонам. Такие попытки наблюдались на всей территории бывшего СССР. Пресекали их решительно, вплоть до применения оружия. На поражение.

Впрочем, по признанию участников тех событий, сопровождение грузов по железной дороге они расценивали как разминку. Самое трудное начиналось после того, как в Ташкенте ящики с пистолетами, автоматами, гранатометами, патронами, гранатами, снарядами и прочим серьезным грузом, требующим бдительной охраны, перегружались на автотранспорт.

Это были не простые грузовики. От обычных машин они отличались кардинально. Обычные автомобили, как правило, не начиняют взрывчаткой. Эти же минировали, и в случае возникновения опасности захвата груза их должны были уничтожить. А подобные случаи, к сожалению, возникали, и тогда машины с грузом оружия и боеприпасов подрывали те, кто их сопровождал.

Все без исключения дороги Афганистана были в то время опасными. Не зря сочинили солдатскую песню: «А шофер держит руль – гулко сердце стучит: впереди перевал, а на нем – басмачи…» Перевалом из песни, по мнению моряков-«афганцев», был Саланг. Его они считали самым сложным во всех отношениях отрезком пути. Именно там чаще всего случались нападения на автоколонны.

К сожалению, не все машины с охраняемым грузом дошли до пунктов назначения – непосредственно в расположение частей и соединений Ограниченного контингента советских войск в ДРА. Но ни разу перевозимые оружие и боеприпасы, за охрану и оборону которых отвечали военнослужащие 5-й роты батальона сопровождения военных грузов Центрального флотского экипажа ВМФ СССР, не достались мятежникам-моджахедам. Более десятка моряков-«афганцев» в тех «горячих» командировках получили ранения. Но погибших среди них не было. И это свидетельствует о высокой специальной выучке, профессионализме матросов, сержантов и офицеров.

С 1982 по 1985 г. они выполнили 341 боевую задачу по сопровождению военных грузов. Выезжали на срок от 12 до 45 суток. Весь личный состав, побывавший «за речкой», был награжден медалями «За отличие в воинской службе» I и II степеней. Особо отличившиеся получили боевые ордена и медали. Командир роты капитан Иван Морозов (ныне – генерал-лейтенант казачьих войск Московского казачества), неоднократно выезжавший со своими подчиненными в афганские командировки, стал тогда кавалером орденов Красной Звезды и «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» III степени. Орденоносцами стали и его заместители, ныне полковники Владимир Свирков, Виктор Шикерин и капитан 1 ранга Али Зарипов.

Эти офицеры, а также их боевые помощники – командиры взводов старший мичман Николай Мазирко, старший прапорщик Владимир Вареник, старшина роты старшина Виталий Садовый по-настоящему были образцами честного и компетентного выполнения воинского долга. Традиционно высок был в подразделении и авторитет сержантов. Показателен в данном плане пример начальника караула сержанта Евгения Кренева. Будучи раненным, он продолжал грамотно управлять действиями подчиненных в критической боевой обстановке и не допустил захвата охраняемого груза противником. За это младший командир был награжден почетной боевой медалью – «За отвагу».

…От взорванного русскими КамАЗа осталось мало чего ценного. Тем не менее, специально выделенная группа моджахедов тщательно обследовала окрестности горной дороги в поисках уцелевших остатков груза. В нескольких сотнях метров от сгоревшего автомобильного остова обнаружили какую-то «лохматую» дерюгу. Это было все, что осталось от солдатской шинели, выброшенной взрывом из пустой кабины. Афганцев заинтересовали чудом сохранившиеся черные погоны с желтой буквой «Ф». С этой находкой они и покинули место боестолкновения. А потом в наших разведывательных сводках прошла информация, из которой следовало, что противник предполагает наличие действующих против него (в частности – на транспортных коммуникациях) специальных подразделений неустановленной принадлежности. Говорят, пакистанские и американские специалисты так и не разгадали в то время тайну необычной шинели…