А воз и ныне там

В декабре 2010 года Министерство образования и науки РФ утвердило школьный предмет «Основы духовно-нравственной культуры народов России». Позднее курс переименовали в «Основы религиозных культур и светской этики» (ОРКСЭ). Сначала преподавание предмета стартовало в качестве эксперимента в 19 регионах России. Эксперимент был признан успешным, поскольку с 1 сентября 2012 года курс «Основы религиозных культур и светской этики» был введен в 4‑х классах начальной школы образовательных учреждений всех регионов страны. В конце прошлого года все, кто имеет отношение к созданию и преподаванию этого курса, собрались на всероссийскую конференцию, с тем чтобы его модернизировать и усовершенствовать. И оказалось, что спустя шесть лет с момента старта все еще нет четких ответов на вопросы: что преподавать? как преподавать? кто преподает? Об этом шла речь на круглом столе, посвященном совершенствованию учебного курса «Основы религиозных культур и светской этики», который прошел в МИА «Россия сегодня».

Перефразируя Сократа, скажу: понятно лишь то, что ничего не понятно. И судя по всему, примерно такое же ощущение у тех, кто столкнулся с непосредственной реализацией этого курса, – родителей, учителей начальных классов и, конечно, самих четвероклассников. По признанию эксперта союза «Профессионалы в сфере образовательных инноваций», старшего преподавателя МГУ имени М.В.Ломоносова Павла Костылева, учителя и родители до сих пор не вполне понимают, зачем нужен этот курс, а у педагогов нет четкого представления о том, как его преподавать. Но что отрадно спустя шесть лет существования «Основ религиозных культур и светской этики», говорит автор учебных пособий по истории еврейского народа Артур Клемперт, мнения тех, кто сверху ратовал за этот курс, и тех, кто снизу призван его воплощать в жизнь, сегодня более схожи, чем в 2012 году. Несомненно одно: научить детей жить в поликультурном и многонациональном мире необходимо, на сегодняшний день это вопрос национальной безопасности. И Россия в этом плане как раз пример мирного и равноправного сосуществования разных народов. Вопрос лишь в том, на каких примерах этому научить современных школьников. «Худо или бедно, но советская школа в течение десятилетий решала с помощью русской литературы, всеобщей истории очень многие вопросы, на которые мы сегодня пытаемся ответить через курс ОРКСЭ. А стоит ли одно подменять другим? Потому что очень многие проблемы у нас связаны с тем, что тот самый курс русской или всемирной литературы довели, к сожалению, до того состояния, когда у ребенка нет возможности обсуждать, осмыслять прочитанное. А если у него нет возможности размышлять, то все остальные духовно-нравственные вопросы сводятся к нулю», – считает педагог Артур Клемперт.
Что же сейчас происходит с курсом, призванным и духовность возродить, и показать ребенку картину мира в его многообразии? Учителя начальной школы проходят курсы повышения квалификации по данной тематике, а родители пишут заявление, согласно которому выбирают для своих детей один из шести предлагаемых модулей в рамках курса: «Основы православной культуры», «Основы исламской культуры», «Основы буддийской культуры», «Основы иудейской культуры», «Основы мировых религиозных культур» и «Основы светской этики». Предмет читается раз в неделю в течение четвертого класса, по итогу дети готовят доклад или сообщение на тему, возможны экскурсии в рамках курса, который оценивается по принципу «зачтено/не зачтено». «В основном урок проходил формально, ничего нового дети не узнали. Даже из адаптированной детской Библии сын почерпнул больше фактов, чем из уроков модуля по православной культуре. Да и вообще, когда наша классная агитировала, чтобы мы всем классом записались на ее модуль, она говорила, что, если дети чего-то не успеют сделать на математике, русском или литературе, у них всегда будет в запасе урок православной культуры», – признается мама бывшего четвероклассника москвичка Ольга.
Все участники круглого стола были единодушны и не единожды повторяли, что «Основы религиозных культур и светской этики» – единственный школьный предмет, который предоставляет ученикам право выбора модуля для обучения. Мол, в этом уникальность данного курса. Но по факту и это не совсем так. Например, на собрании родителей будущих первоклассников одной из московских школ рассказ учителя о возможных модулях курса предваряло выступление батюшки ближайшего православного храма, который убедительно говорил о том, что все свободны в выборе, но, если ты живешь в этой стране, а Россия все же православная держава, ты должен знать истоки ее культуры и религии. А затем и учитель аргументированно подвела родителей к тому, что ученикам четвертых классов еще трудно сориентироваться в разных философских и религиозных течениях, которые представлены, к примеру, в не совсем удачном учебнике по мировым религиям, и уж лучше сосредоточиться на одной культуре, близкой большинству. «Я и еще несколько родителей ратовали за модуль «Основы мировых религий», поскольку считаю, что хорошо бы знать немного обо всех, но мы были в явном меньшинстве и противопоставлять своего ребенка большинству детей, родители которых выбрали по настоятельной рекомендации учителя основы православия, не хотелось», – продолжает свой рассказ Ольга. А в некоторых школах проблема выбора модуля решается и вовсе не идеологически, а чисто материально – по наличию или отсутствию конкретных учебников. На это посетовал заместитель директора Департамента госполитики в сфере общего образования Министерства просвещения РФ Сергей Пилипенко.
По словам Павла Костылева, по статистике, модуль «Основы светской этики» выбирают сегодня более 40% родителей, опасаясь излишней клерикализации школы, о чем свидетельствуют результаты опросов. Но, по признанию педагогов начальной школы, в последнее время наблюдается тенденция к выбору родителями основ православной культуры для своих детей и меньше к выбору основ мировых религий. В абсолютном меньшинстве исламская, буддистская и иудейская культуры. Выходит, как говорилось в одной рекламе из 90‑х, «при всем богатстве выбора другой альтернативы нет».
Решения декабрьской конференции призваны собрать по всей стране положительный опыт ведения курса, проанализировать проблемы, усовершенствовать содержание. Тем более что есть намерение распространить «Основы религиозных культур и светской этики» на всю среднюю школу. «Среди вопросов, требующих системного осмысления, безусловно, подготовка педагогического состава, разработка программ для повышения квалификации учителей, связь ОРКСЭ с другими предметами, такими как обществознание, история, русский язык и литература, а также формирование содержания курса на основе актуальных этических, моральных проблем, которые возникают у учащихся в соответствующем возрасте. Курс должен не только рассказывать о конкретных религиозных культурах, но и с позиций этих культур ребенок должен получать ответы на те или иные духовно-нравственные вопросы», – обозначил задачи Сергей Пилипенко. Личность того, кто преподает курс ОРКСЭ, заслуживает отдельного внимания, считает председатель отдела религиозного образования Московской городской епархии иеромонах Онисим. «Большая часть педагогов, которые читают курс, – это учителя начальных классов. Это, с одной стороны, хорошо, но с другой стороны, таит в себе определенные проблемы. Мы называем это эффектом спящего учителя, когда в 4‑м классе педагог прошел определенный курс, подготовился, провел модуль и, выпустив свой 4‑й класс, возвращается вновь в 1‑й. И какой бы модуль он ни преподавал, он выпадает из этого процесса. Сейчас в Москве свыше 30 тысяч педагогов прошли курсы повышения квалификации, но значительная часть из них с опаской подходят к повторному преподаванию курса ­ОРКСЭ», – рассказал иеромонах Онисим.
В Московском педагогическом государственном университете уже давно осознали необходимость подготовки полиспециалистов. «Уже в 90‑е годы, когда еще факультативы были введены в ряде школ, были разработаны программы подготовки такой специальности, как «учитель истории и основ православной культуры» или «учитель русского языка и православной культуры», но с введением в 2012 году курса ОРКСЭ стала очевидной необходимость расширить содержание подготовки. Но, с другой стороны, будет ли человек, который преподает только этот курс, обеспечен часами в школе? Это 4‑й класс, 32 часа, значит, нагрузка минимальная, если ничего другого не преподавать. Мы предлагаем сочетание предметов, которые были бы востребованы в школе и обеспечили междисциплинарный общегуманитарный синтез. Если мы готовим учителя истории, литературы, МХК, изобразительного искусства или музыки, то так или иначе духовная составляющая всегда присутствует. Какой бы учитель-предметник ни был, он прежде всего воспитатель… Кроме подготовки бакалавров мы даем возможность нашим педагогам пройти курс повышения квалификации. Кроме того, в ряде педагогических вузов введена специальность «теология», – рассказал ректор МПГУ Алексей Лубков.
Казалось бы, опыта накоплено немало и в отечественной светской педагогике, и в педагогике духовной. Тому пример и воскресные православные школы, и наработки представителей других религиозных культур с уже упомянутых 90‑х, когда был дан зеленый свет развитию национальных школ. Но все же вопросов вокруг «Основ религиозных культур и светской этики» пока больше, чем ответов. Когда мы хотим, чтобы наше общество терпимо и с уважением относилось к людям с ограниченными физическими возможностями, мы ратуем за инклюзию в школах. А когда хотим научить детей жить в мире и согласии с представителями разных религий, культур и национальностей, мы делим их на модули, автоматически отсекая одних от других или сознательно навязывая что-то определенное, автоматически оставляя за бортом интересы меньшинства. В рамках одного предмета невозможно осуществить задачу духовно-нравственного воспитания детей, к чему призвана в идеале вся школа в целом. Пока что определенно в этом курсе одно. Это не церковный предмет с миссионерской функцией, это предмет культурологический. Вести его будут светские педагоги, и отметок ставить не будут.