На чтение: ≈ 16 мин.Их будет очень много, таких слетов. Вокруг Ленинграда встанет уникальный памятник – Зеленое кольцо славы. Тысячи школьных музеев, обелисков увековечат память о доблести воинов.
В 1979 году на берегу реки Нары под Москвой молодежь откроет новую традицию в канун Дня Великой Победы – проведет Вахту памяти. И потом будет ежегодно заступать на нее в эти майские дни.
Так все было. Но читаю: “Поисковое движение в стране возникло стихийно как движение энтузиастов, стремящихся установить имена и судьбы защитников Родины… Организационно движение оформилось по инициативе комсомола в марте 1988 года. В мае 1989 года поисковые отряды провели первую полевую Вахту памяти на местах ожесточенных боев под Новгородом…
В 1991 году организация обрела юридический статус и стала называться Ассоциацией поисковых обьединений “Народный союз по охране памяти о павших защитниках Отечества”. В апреле 1993 года был образован Союз поисковых отрядов России (СПО)…” Странно, а мне казалось, что я вхожу в это движение с начала восьмидесятых, когда вместе со следопытами мы нашли под Ленинградом разбившийся ИЛ-2 и перезахоронили в Лебяжьем останки летчиков. А потом вместе со своими друзьями-аквалангистами летом 1979 года подняли со дна озера Белое наш штурмовик, и еще два имени вернулись из безвестности. А строки чуть выше я привел из письма Кб-04/110 от 24 апреля 1996 года, которое поступило в редакцию из Комитета РФ по делам молодежи. Странное это было письмо. Не документ, а какая-то машина времени, проскочившая четверть века жизни моих сверстников, которых еще школьниками вывел на следопытский маршрут памяти писатель Сергей Смирнов.
Даже само время доказало, что у памяти есть одна идеология – верность подвигу, восхищение им. Никто не забыт и ничто не забыто! Эта фраза не из призывов ЦК КПСС. Они вырублены в граните Пискаревки с легкой руки блокадной поэтессы Ольги Берггольц.
…Моя Вахта памяти началась давно. Нельзя разорвать в этом движении сердца связь времен и поколений. В каждом из которых мы должны спросить отца и сыну передать эту память. И всегда нести ее с собой дальше. Вот так: живу и помню.
Юрий КОВЕШНИКОВ
Иван Григорьевич Харченко, преподаватель радиомеханического лицея, не мог мириться с тем, что о ветеранах войны вспоминают только под праздники. Соберут раз в году, отдадут должное. Старички с медалями посидят на сцене перед ребятами, и все. А что дают такие встречи юношам и девушкам? Около трехсот ветеранов проживают в районе, где находится лицей. Все они воевали в разных дивизиях, на разных фронтах. А что известно об этом? Вот и решили создать в лицее поисковый отряд. Мальчишки и девчонки отправились по домам, записали воспоминания участников войны. Началась переписка с различными музеями. А потом поисковики побывали в местах, где воевали их земляки-томичи. За двенадцать лет собрали богатый материал. И музей радиомеханического лицея N 16 в Томске стал для ветеранов дорогим, родным местом.
Нет, неправда, что нынешним подросткам неинтересна музейная работа. Не согласен с этим Иван Григорьевич Харченко. Помощников у него хоть отбавляй. В походы приходится отбирать лучших из лучших. В прошлом году его ребята участвовали в экспедиции по поиску и захоронению останков воинов, погибших в Ленинградской области. Вместе с питерскими, новосибирскими и коломенскими следопытами томичи нашли и захоронили в Кировском и Киришском районах останки 675 воинов. По словам Ивана Григорьевича, в этих местах им хватит работы на двадцать с лишним лет.
Так ветераны и молодежь хоронят войну… Из таких походов ребята возвращаются повзрослевшими. Меняется отношение к жизни. Оксана Юркова занимается поисковой работой шесть лет. “Это не просто увлечение, – говорит она. – Это важная и нужная работа, которая становится смыслом жизни. Я благодарна своему наставнику. Он помог найти дело, которому я готова отдать все свои силы”.
Сегодня мы стесняемся таких высоких слов, как верность долгу, подвижничество. Но иначе как назвать те дела, которые выполняют поисковые отряды. В музее московского училища N 48 среди многочисленных экспонатов хранится грамота. Ее вручил недавно ребятам мэр Мурманска О.Найденов. В ней есть такие слова: “Примите искреннюю благодарность за то, что храните память о героических защитниках Заполярья, занимаетесь изучением истории прославленной 10-й Гвардейской дивизии. 10-я Гвардейская Печенгская дивизия – это не страница, а обьемная глава в истории Кольской земли в годы войны”.
Ребята из училища во главе со своим неутомимым наставником Валерием Михайловичем Ликуновым при поддержке директора Валентина Федоровича Чистякова (в прошлом военного моряка) окружили заботой и вниманием гвардейцев-ветеранов. В Москве их на сегодняшний день осталось около сорока человек. А раньше к празднику Победы в общежитии училища собиралось более трехсот ветеранов 10-й Гвардейской дивизии.
Ежегодно ребята выезжают в экспедиции. Томичи – в Ленинградскую область, москвичи – на Кольский полуостров. Как тесно переплетаются судьбы. У Черного моря в поселке Сукко живет еще один подвижник – Валерий Александрович Валиев. Много лет назад он задумал создать “Книгу Памяти”. 120 жителей Сукко пали смертью храбрых в боях, пропали без вести, погибли от рук карателей. Кто они? Когда и где они погибли? Валиев начал поиск вместе со следопытами поселковой школы. И, конечно, подключил к работе ребят, приезжавших в государственный оздоровительно-образовательный центр “Рабочая смена”. В этом лагере Валиев руководит филиалом Центрального музея профтехобразования России. В течение нескольких лет парни и девчата из разных уголков страны помогали неутомимому энтузиасту в сборе материалов. Студент Сергей Скоков из Архангельска вспоминает то время с благодарностью: “В лагере я узнал, что все вместе можем сделать большое, доброе дело. Оказывается, жители поселка Сукко воевали даже на Севере, защищая наши города. Я благодарен всем воинам и их родственникам за то, что они защищали мой родной город”.
В апреле 1995 года по инициативе музея профтехобразования России в “Рабочей смене” прошел первый Всероссийский слет музейных и поисковых обьединений. Тогда прибыло более двадцати делегаций. Презентацию книги приурочили к этому событию. В сельском клубе ветеранам и их семьям стали раздавать книги. Руководитель Томской делегации Иван Григорьевич Харченко взял в руки “Книгу Памяти”. Стал просматривать фамилии. И вдруг нашел свою. “Есть ли в зале родственники Харченко?” – взволнованно спросил он. Его подвели к семье Харченко. Иван Григорьевич через много лет встретился со своим двоюродным братом. В годы репрессий их отцов разметало по разным краям. Один оказался в Томске, а другой – в Краснодарском крае. На этом вечере впервые подопечные Харченко увидели, как их сдержанный наставник вытирает непрошеные слезы. Правда, в тот день плакали многие. Такой уж это праздник, со слезами на глазах.
Надежда ТУМОВА
Так случилось, что когда-то в розовом детстве у меня в руках оказалась первая моя книжка о войне – “Четвертая высота” Ильиной, книжка, потрясшая и заставившая содрогнуться от внезапного понимания жуткой, нечеловеческой несправедливости войны. А потом были “Молодая гвардия” Фадеева, “Жить и помнить” Свистунова, “Партизанка Лара” Надеждиной, “Сын полка” Катаева, “Два капитана” Каверина, “Репортаж с петлей на шее” Фучика и многие, многие другие рассказы, повести, стихотворения о войне. Большую часть из них советовали прочитать учителя литературы (помните списки литературы на лето?), какие-то просто попадались под руку в библиотеке, и я брала их. Почему? Не знаю. Может быть, во мне, родившейся спустя 20 с лишним лет после войны, жила память бабушки, потерявшей на ней всех своих близких; или мамы, до сих пор не забывшей горящие вагоны и эвакуационную картофельную кожуру – деликатес военного времени. А еще были слезы учительницы литературы, когда она срывающимся голосом читала нам Мусу Джалиля:
Они с детьми согнали матерей
И яму рыть заставили,
А сами они стояли,
Кучка дикарей,
И пьяными смеялись голосами…
А потом был театр и Нила Снежко. И мы, три шестиклассницы, в сотый раз придя на спектакль “Барабанщица”, снова и снова рыдали взахлеб. А 9 Мая обязательно шли в скверик у Большого театра – посмотреть на Них, людей оттуда, и послушать, как звенит воздух.
Сейчас все изменилось. Давно уже не идут в театрах спектакли о войне (аншлага на них не сделаешь!), скверик у Большого снесен (реконструкция Москвы, знаете ли), да и из школьной программы ушли все эти зачитанные когда-то до дыр книги. Их место заняли Стендаль и Мериме, Бальзак и Пиранделло. Наверное, это хорошо, что сегодняшние дети больше изучают русской и зарубежной классики, знакомятся с фольклором, и даже Библия стала обьектом литературного анализа. Наверное, хорошо, что мы узнаем правду о нашей истории. Наверное. Но смерть есть смерть, и мужество есть мужество, и беда есть беда, и родина есть родина, и это не зависит от курса партии и правительства.
Если вы заглянете в ныне действующую школьную программу по литературе, произведений о Великой Отечественной войне найдете там крайне мало. Так, в самой распространенной программе под редакцией Т.Ф.Курдюмовой только к 7-му классу появляется раздел “Стихи, рожденные войной”, куда вошли по 1-2 стихотворения А.Ахматовой, К.Симонова, А.Твардовского, А.Суркова, Н.Тихонова. В 8-м классе для чтения и обсуждения предлагаются стихотворения Д.Самойлова “Сороковые роковые”, М.Джалиля “Палачу”, “Мои песни” и главы из поэмы А.Твардовского “Василий Теркин”. А в списке для внеклассного чтения (которое, как известно, в связи с загруженностью обязательной программы почти не проводится) к уже названным авторам добавляются С.Орлов, Б.Слуцкий, Ю.Друнина и А.Межиров. В 9-10-м классах, где программа до предела насыщена произведениями писателей XIX века, тема войны вынесена в раздел для бесед по современной литературе, до которого, кстати, обычно дело не доходит. И только 11-й класс предполагает обзор произведений на эту тему. Набор авторов достаточно широк, и учитель сам вправе выбирать, на каких произведениях остановиться поподробнее. Только вот не секрет, что часто преподаватель, истосковавшийся по любимому серебряному веку или любому другому близкому его сердцу периоду, посвящает ему много уроков, а на темы, изучающиеся в конце учебного года, времени просто не остается. Да и дилеммы, за счет чего увеличить часы на ту или иную тему, для многих просто не существует. И хотя темы выпускных сочинений затрагивают и произведения о войне, все равно основной упор даже при подготовке к экзаменам делается на литературу XIX века.
В начальной школе картина еще более печальная: теме Великой Отечественной войны в учебнике чтения в первом классе посвящено два произведения, во втором – ни одного, в третьем – пять.
Не хочется делать “оргвыводов” или искать некую тенденцию. Но вот вопрос: не является ли такое положение дел одной из причин активного “вливания” подростков в стройные ряды неофашистских организаций? Недавно по телевизору рассказали, как мальчишки с друзьями разгромили памятник героям Великой Отечественной, а на табличке с именами героев нарисовали свастику. И только в милиции один из участников “акции” узнал, что на этой табличке было имя его деда.
Один раз в год, накануне праздника Победы, мы спешим отметиться: в школах – встречи с ветеранами и концерты, по телевизору – фильмы о войне, на радио – радиоспектакли. Но война давно уже перестала быть для нас историей, она часть нашего сегодняшнего существования: был Афганистан, есть Чечня. Я знаю мальчиков, которые воспринимают это как должное и, более того, стремятся туда, где можно пострелять. Страшно даже представить себе, что пройдет еще некоторое время и при слове война у наших детей в глазах будет загораться маленький огонек азарта.
Ирина ГРИГОРЬЕВА
Николай Викторович БЕЛОУСОВ со своими учениками
Фото Михаила КУЗМИНСКОГО
Выбор читателей
Комментарии