На чтение: ≈ 16 мин.Кто не знает английскую королеву – маменьку правящей ныне королевы Елизаветы II, бабушку наследного принца Чарльза и прабабушку юных принцев Уильяма и Гарри, сыновей покойной Дианы? Весь мир с умилением взирает на этого очаровательного в своей старческой невинности божьего одуванчика с неизменной добродушной улыбочкой на устах, на кроткое эфирное создание, ковыляющее к автомобилю или карете с палочкой и бросающее умильные взоры из-под широких полей яркой игривой шляпки. Виват, королева-матушка, виват! Долгие лета! Сухонькие, как осенние листья, старички-ветераны первой мировой промокают батистовыми платочками глаза, лишь только на дворцовом балконе объявится та, которую они знавали в свои молодые годы как королеву Элизабет, жену короля Георга VI, одну из шикарнейших женщин Британской империи. Никто не забыл, как однажды во время второй мировой королева Элизабет отправилась навестить разбомбленные трущобы Ист-Лондона, разодевшись в драгоценности и меха. Впрочем, этот маленький конфуз был легко прощен той, об кого немцы сломали зубы – никакие попытки подкатиться к “железной” Элизабет с предложениями о возможном альянсе не увенчались для Гитлера ничем, кроме “No passaran!” в английском варианте. В тяжелые годы военных испытаний король Георг и его супруга проявили себя настоящими патриотами. И, разумеется, королева Элизабет, радевшая по мере сил о сирых и убогих, стала настоящей матерью нации. Впрочем, в ту далекую пору подданным не принято было подходить к своим королям на слишком близкое расстояние, вероятно, из здравого опасения разглядеть на светилах отдельные погрешности и пятна. А посему закулисье дворцовых интриг и нравов оставалось для верноподданных тайной за семью печатями. Насобирать компромат на своих королей народ возможности не имел. А стало быть, он принимал на веру комплиментарные парадные портреты правителей. И, восхищаясь их лакированной безупречностью, любил их всей своей верноподданнической душой.
По прошествии лет, когда нравы радикальнейшим образом изменились, выставив на всеобщее обозрение их кухни и спальни, кладовые и банковские сейфы, истории болезней и семейных интриг, восторга перед нынешними монархами заметно поубавилось (“а король-то голый!”). Но королеве Элизабет, отошедшей к тому времени от престола и от дел вместе с канувшей в Лету роскошной георгианской эпохой, удалось счастливо избежать печальной участи “разоблачений”. И потому, уютно угнездившись за спиной взошедшей на царствие дочери, определившей матери отныне безымянный титул “королева-матушка”, Элизабет в глазах своего народа так и осталась безгрешной голубицей, драгоценным осколком окончательно рухнувшей к тому времени Британской империи.
Королева-матушка, овдовевшая без малого полвека назад, и поныне пребывает в превосходнейшем здравии. В августе сего года ей стукнет 99 лет, иными словами, она – ровесница века. Ее дочери, королеве Елизавете II, уже 73 года, а старший внук, принц Чарльз, разменял недавно шестой десяток. Однако нет в монаршем составе существа более жизнерадостного, энергичного и прыткого, чем королевская бабулька. Неуемная гранд-дама, лишь в самые последние годы слезшая с коня, но не прекратившая ездить на скачки в Аскотт, где не сыскать более страстной, чем она, лошадницы: уже несколько раз она поплатилась за свою необузданную прыть тем, что падала оземь, ломая при этом ногу. Год назад ей даже пришлось сделать операцию. Но и после весьма непростой для столь почтенного возраста хирургической процедуры королева-матушка быстро вскочила, чтобы вновь удивлять менее жизнестойких соотечественников подвигами воинствующего эпикурейства.
Однако недаром говорится, что и на старуху бывает проруха. Случилось так, что на 99-м году жизни матушке-королеве пришлось удивить свою нацию и еще одним обстоятельством, и на сей раз куда менее приятным…
В то самое глубоко революционное для британской монархии время, где пришедшие два года назад к власти “новые лейбористы” под предводительством Тони Блэра объявили крестовый поход за “народную” монархию, лишая Виндзоров одной за другой привилегий и драконя вдребезги еще вчера казавшиеся незыблемыми традиции, – в то самое время, когда Елизавета II, а вместе с ней и весь двор ввели режим жесточайшей экономии, отказавшись от королевских яхт, самолетов, лишней обслуги и так далее и тому подобное, выяснилось, что в рядах королевских реформистов и перестройщиков угнездился штрейкбрехер: эдакий веселый суслик, продолжавший как ни в чем не бывало набивать защечины, поглощая с непомерным аппетитом все дорогостоящие удовольствия жизни. Этим “сусликом” оказалась… королева-матушка!
Сенсационное разоблачение, сделанное нынешней весной, не пощадило, наконец, и безвинную голубицу: 99-летняя гранд-дама оказалась еще той мотовкой, прожигательницей жизни и растратчицей. Долг королевы-матушки обслуживающему королевскую семью банку Coutts в 6 раз превзошел сумму, ежегодно отпускаемую государством на ее содержание, и составил … 4 млн. фунтов стерлингов (около 6,5 млн. долларов)! Если же учесть, что государство старушку-королеву не обижало, выдавая ей на “булавки” 643 тысячи фунтов, или один миллион долларов в год, то само собой возник вопрос: откуда у пожилой дамы столь не по возрасту волчий аппетит? На этот вопрос услужливо ответили британские эксперты, кичливо изучившие жизнь и нравы матушки-королевы. И вот каких уму непостижимых вещей они порассказали.
…Всю свою жизнь королева-матушка прожила, руководствуясь святой заповедью вскормившей ее золотой эдвардианской эры: думать о деньгах – вульгарно. Ее свекровь, давно покойная королева Мария, как-то заметила, что королевской семье не надлежит занимать свои головы такой бренной заботой, как деньги. Эту науку королева-матушка затвердила как Отче наш: она изучила лишь один способ существования – в абсолютной, не знающей границ роскоши. Иначе она себя просто не мыслила.
Во владении Ее Величества королевы-матушки находятся четыре дома, точнее говоря, дворца: Кастл оф Мей, что на севере Шотландии, Кларенс-хаус, что в центре Лондона, напротив Сент-Джеймского парка имение Беркхолл в Балморале, наконец, родовое имение Ройял Лодж, расположенное в Большом парке Виндзора, загородной резиденции ее дочери Елизаветы II. В Кларенс-хаус матушку-королеву обслуживает персонал из пятидесяти слуг. Когда матушка отправляется отдохнуть в замок Мей в Шотландию, впереди нее туда устремляются на специальных автобусах слуги, чтобы достойным образом подготовить замок к визиту хозяйки. На замок тратятся миллионы, хотя гостюет в нем высокая гостья лишь по нескольку недель в год. Так, цветы в замковом саду высаживаются, невзирая на естество природы, столь хитроумным способом, чтобы их цветение совпадало с августовским визитом королевы-матушки. На скудной почве шотландского севера путем немыслимых и весьма дорогостоящих кульбитов выращиваются фрукты и овощи, которые почтенная дама желает непременно видеть свеженькими с огорода на своем столе. А когда дочка, правящая британская королева, навестившая матушку в этом замке, осторожно попеняла родительнице на несообразность затрат, бедная старушка жалобно воскликнула в свое оправдание: “Но я же экономлю, как могу! Посмотри, я даже не заменила ковры в замке!”
Одной из неизбывных статей расходов королевы-матушки является ее гостеприимство. Страсть собирать вокруг себя свиту носит поистине неистребимый характер. Обеды шикарны. Гости получают приглашения к столу королевы-матушки со значением всей сложной стилистики протокола, а именно: как, кому и во что одеваться. Для дам, как правило, предписываются вечерние туалеты, для мужчин – смокинги. Вина у Ее Величества матушки льются рекой, ибо и по сей день старая леди любит выпить. Предпочтение она отдает лучшим сортам шампанских вин, и рядом с ее прибором всегда ставятся полбутылки. Прибывшие к обеду гости располагаются в замке. В каждую гостевую комнату ставятся свежесрезанные цветы. Обслуживает каждого гостя специально приставленный к нему слуга. За распаковкой багажа прибывшего следит еще одна служанка. При отъезде каждая вещичка гостя тщательно чистится и обертывается в папиросную бумагу. Машины гостей моются и полируются. Так было в эпоху короля Эдварда, так было при короле Георге – так будет всегда. Часы матушки-королевы, надо полагать, остановились…
Впрочем, иногда они начинают очень даже бодро отстукивать новое время. К примеру, когда предстоит обновлять гардероб к предстоящему сезону. Без пяти минут столетняя матушка-королева – ужасная модница и форсунья! Ее гардеробы хранят тысячи шикарных туалетов, ношенных ею на протяжении жизни. Однако при наступлении каждого нового сезона бедная гранд-дама издает один и тот же знакомый каждой женщине горестный восклик: “Мне совсем нечего надеть!” А посему посещающий ее ежесезонно портной получает заказ минимум на пять новых костюмов с пятью соответствующими шляпками и таким же количеством сумочек цвет в цвет с остальным нарядом. В то время как дочь королевы-матушки, правящая королева Елизавета, активно включившаяся в режим экономии, счастлива носить одни и те же наряды по множеству раз, старая дама считает подобное скопидомство прямым оскорблением.
Однако, что наряды! Наряды – еще далеко не самое разорительное пристрастие королевы-матушки. Куда более колоссальные деньги уносят из карманов налогоплательщиков ее знаменитые беговые лошадки. Лошади королевы-матушки побеждали за последние полвека на престижнейших забегах свыше четырехсот раз. Однако призовые деньги не покрывают огромных затрат на содержание конюшни. По приблизительным оценкам, только в этом сезоне десять беговых лошадок “съели” у Элизабет около двухсот тысяч долларов.
Лошадками увлечения старой коронованной дамы не исчерпываются. В ее крови клокочет страсть коллекционера. В сокровищнице королевы-матушки – потрясающие картины, уникальной работы мебель, драгоценности, фантастические изделия из серебра и стекла.
Однако при чем же здесь долги, вправе спросить изумленный перечнем сказочных богатств читатель? А вот при чем. У королевы-матушки – горы вещевых сокровищ и горы недвижимости, но что касается наличности – в ее кошельке, увы, пусто. Дело в том, что пять лет назад королева-матушка распорядилась передать две трети своего немалого, завещанного ей покойным венценосным супругом состояния в специальный траст, который будет хранить эти деньги для ее правнуков, принцев Уильяма и Гарри. Подобный жест был мудр, ибо позволял избежать обычного для наследства кусачего налога, и великодушен, ибо лишал прабабушку живых денег. К возрасту 21 года оба ее правнука принца получат свою долю наследства в размере пяти миллионов фунтов стерлингов (около 8 млн. долларов).
Разумеется, что в прежние времена никто и никогда не узнал бы о том, как старая королева наделала долгов, не говоря уж о том, каких именно. Но, как в чеховском “Вишневом саде”, в один прекрасный день на сцену грубо и зримо являются лесорубы, так и в Британском королевстве верх в этой новой для монархов жизни берут бухгалтеры Сити. И костяшками своих счет, как топором, рубят они утонченные иллюзии былых коронованных господ о том, что деньги – это вульгарно и что думать о них – попросту грешно.
Будет, однако, преувеличением утверждать, что, заглянув в кошелек матушки-королевы, британцы погрозили старой даме пальчиком за ее мотовство. Королева-матушка – выше порицаний. Она – драгоценная реликвия нации, живая память о былом величии и могуществе. Впрочем, на Альбионе надеются, что замечательная старушка еще вовсю погуляет и в наступающем веке и что ее дворецким предстоит откупорить для своей хозяйки еще не одну бутылку шампанского.
Ольга ДМИТРИЕВА
Лондон
Выбор читателей
Комментарии