На чтение: ≈ 28 мин.Сообщение о слиянии двух министерств вызвало бурю самых противоречивых откликов у всех, кто имеет хоть какое-нибудь отношение либо к образованию, либо к науке. В самом деле, как теперь будут распределяться финансовые потоки – поровну или по справедливости? Кому больше достанется – школам или НИИ? Но, пожалуй, самый больной вопрос до сих пор висит в воздухе: ЧТО БУДЕТ С МОДЕРНИЗАЦИЕЙ? Поэтому мы решили опросить людей, чье мнение может служить своеобразным барометром отношения общества к происходящему.
Комментарий «УГ»Российскому образованию нужны были радикальные реформы. Чтобы оно стало таким, каким было прежде: лучшим в мире. Но власть, зная отношение народа к реформам, которые у простых людей ассоциируются прежде всего с потерями вкладов в банках, снижением уровня жизни, невыплатами зарплаты, чубайсовскими ваучерами, пиратской приватизацией, не отважилась назвать то, что собиралась сделать, реформами, найдя более мягкий и не такой вызывающий термин – модернизация системы образования. Человек, которому выпала эта ноша, был Владимир Михайлович Филиппов. Его нашла и пригласила в правительство Валентина Ивановна Матвиенко. Будучи человеком энергичным и неуемным, она подбирала и себе такую же команду: умеющих работать двадцать четыре часа в сутки, не боящихся сопротивления среды и преданных идее. Было понятно, что изменить все в образовании в один миг не удастся никогда. Поэтому Министерство образования пошло по пути проверки своих идей путем масштабных экспериментов. Они касались всего: содержания образования, экономики отрасли, управления сиcтемой. Министра и его команду критиковали все, кому не лень: средства массовой информации – за глобализм и непродуманность реформ, коммунисты в Думе – за либеральные идеи и разрушение традиционной советской модели школы, люди из околообразовательной сферы, теряющие источники дохода от оказания теневых «образовательных» услуг, – за снижение качества возможного пополнения элитных вузов. И тем не менее за пять лет были отработаны практически все задуманные эксперименты, изучены все возможные риски, ликвидированы противоречия между идеями и реальными механизмами их воплощения. В министерстве была создана команда, с которой стали считаться в регионах, чьи имена начали ассоциироваться с настоящими прорывами в образовании.Министра Филиппова часто критиковали в правительстве, но ни разу за пять лет нигде президент не сказал, что образование развивается не в той парадигме, что поставлены не те цели, выбраны не те приоритеты. Наоборот, он все время подчеркивал, что реформы в образовании надо ускорять, делать их более системными, а наших выпускников – по-настоящему конкурентоспособными на рынке труда. Иногда мне кажется, что Министерство образования все эти годы лишь воплощало в жизнь идеи президента, касающиеся образования и воспитания. Вспомните хотя бы, с чего начиналась программа информатизации в стране – с посещения президентом сельской школы, а поставка во все школьные библиотеки стотомника русской классики началась после разговора президента с учителями – победителями конкурса «Учитель года». То же самое можно сказать и о нормативном финансировании и об уроках физической культуры. Не стоит все здесь перечислять. Кому интересно – полистайте наши страницы, мы не раз об этом писали.После экспериментов наступало время массовой практики. И в этом плане нынешний год предполагал быть переломным. То ли приоритеты у власти поменялись, то ли в президентской команде посчитали: поэкспериментировали и хватит, но в новой структуре российского правительства образование отодвинуто на второй план. Понятно, что наука – дело важное, что она должна развиваться очень быстрыми темпами, чтобы нам навсегда не отстать от высокотехнологичных стран, что она может и должна приносить огромные деньги в казну, что необходимо менять всю систему финансирования научных исследований, всю структуру научных учреждений, что надо немедленно предпринимать меры, чтобы остановить все-таки продолжающийся отток молодых и очень талантливых мозгов на Запад. Но ясно и другое: что именно от того, как будет развиваться система образования, зависит не только будущее российской науки и экономики, но и политическое будущее страны. Я устал повторять расхожую фразу, уже набившую всем оскомину, что школа не должна готовить ребенка к вузу, она должна научить его ориентироваться в меняющемся мире, уметь искать информацию, сравнивать ее, анализировать, быстро адаптироваться к реальным социально-экономическим условиям, быть терпимым к другим, не похожим на тебя людям, уважать чужое мнение, чужие взгляды, чужую веру, и, главное, школа должна строить свою работу так, чтобы ребенок, выходящий во взрослый мир, чувствовал, что он не винтик в огромной социальной машине, не слуга государства, что он может и должен влиять на то, что происходит вокруг него, что от него зависит, какой будет наша власть, какие будут приняты законы и как сам он будет жить на этом свете. В новом ведомстве, хотели этого создатели новой структуры правительства или нет, все равно главный и очень большой кусок – это проблемы образования. Мне кажется, что когда назначали новым министром человека от науки, профессионала, знающего свое дело, то не совсем себе представляли, какие проблемы придется решать новому ведомству. Косвенным доказательством тому – признание нового министра, что назначение для него оказалось неожиданным, и мелькнувшее в прессе сообщение, что практически ни у кого из кандидатов на высокие посты серьезно не интересовались их видением перспектив вручаемых им ведомств. Я думаю, что новых министров подбирал вовсе не новый председатель правительства: этим давно занимались в Администрации президента, где за каждую кандидатуру шла нешуточная борьба. Филиппову, на мой взгляд, не простили три вещи. Волну пожаров в школах, которая прокатилась по стране в прошлом году. И хотя Министерство образования было меньше всего в этих трагедиях виновато, козлом отпущения сделали именно его. Пожары больно ударили по имиджу власти. Такое не забывается. Во-вторых, ему вменяют в вину и то, что министерству не удалось внедрить в Базисный учебный план основы православия. Объявленный конкурс на разработку программы и учебника по основам мировых религий вызвал в кремлевских коридорах раздражение. И третье: нельзя быть слишком «близко к телу» главного человека страны. Все знали, что Путин доверяет Филиппову, встречается с ним чаще, чем со многими другими министрами, его звонки из самолета министру образования благодаря прессе становились известными всей стране, президент с удовольствием принимал участие в мероприятиях, проводимых министерством. Нельзя переступать границу круга, в который позволено вступать лишь немногим, даже если тебя позвали в этот круг. Я помню, как однажды взяв интервью у Матвиенко, отправил ей его на визу. Там была такая строчка вначале: «Президент не взял с собой в Севастополь на празднование Дня Военно-Морского Флота никого, кроме Матвиенко». Прочитав это, она попросила: «Уберите эту фразу. Они же там, в администрации, прочитав это, жизни мне не дадут». И я убрал…Пока что ясно одно: реформы в образовании сворачивать не собираются. Как сказал источник в Администрации президента, позиция главы государства заключается в том, чтобы реформы продолжались. И потом, попросив не ссылаться на него, добавил: «Может, именно поэтому Владимиру Михайловичу и предложили пост первого зама в новом министерстве, а не просто выставили из правительственной команды». «Show must go on», – как пел когда-то Фреди Меркьюри. Представление должно продолжаться. Жизнь несмотря ни на что должна продолжаться. Так и с реформами в образовании.Петр ПОЛОЖЕВЕЦ
Им было задано всего три вопроса:
1) Почему, на ваш взгляд, произошло объединение двух министерств?
2) Почему руководить вновь созданной структурой доверено не Филиппову?
3) Как вы считаете, будут ли продолжены реформы в сфере образования или следует ждать их постепенного сворачивания?
Ефим КОГАН, министр образования и науки Самарской области:
– Филиппов действительно весьма энергичный реформатор, но реформу, на мой взгляд, нужно было начинать не с общеобразовательной школы, а с профессиональной, определившись с целью преобразований. Бессмысленно предпринимать что-либо, не имея четкой цели.
Думаю, и после объединения двух министерств модернизационные программы, запущенные Филипповым, сворачиваться не будут. Они лишь, я по крайней мере так полагаю, приобретут некий новый аспект и новые темпы.
На сегодняшний день задач государственного масштаба для отдельного Министерства науки как такового нет. Меж тем так сложилось, что сегодня у нас тем, что понимается под наукой, занимается в основном Российская академия наук. В существенно меньших масштабах существует вузовская, отраслевая, частная, корпоративная наука. Поэтому Министерство науки можно было бы рассматривать в двух вариантах. Первый: структура, которая будет в некотором смысле конфронтационной по отношению к Академии наук. Но сегодня такой подход вреден, потому что противостояние между двумя структурами в науке – министерства и академии – растратило бы силы научного сообщества. Второй вариант: создать Министерство науки как придаток академии. Но это тоже очень вредная вещь, потому что фиксирует достаточно консервативную схему. Действующая сегодня структура оказывается не полным слиянием или полной конфронтацией, а мостом. Министерство создает мосты – мосты к другой жизни, к экономике в том числе. И одновременно оно является стратегическим партнером по отношению к экономике и промышленности, обеспечивая переход между ними и наукой. Вообще министерства должны играть роль координирующих, переходных инструментов.
Эдуард ДНЕПРОВ, академик РАО:
– Подобная ситуация – повторение пройденного. Еще при формировании правительства Гайдара в 1992 году планировали оставить 14 министерств. Я считаю, что сама по себе идея конструктивна, но решать ее надо, исходя из конкретной ситуации в каждой отрасли. Что касается объединения министерств образования и науки, то здесь на данный момент я вижу больше отрицательных моментов, чем положительных. Мы получаем монстра, в котором представители науки будут иметь весьма слабое понятие о вузах и никакого представления об общем образовании. Новому министру, чтобы углубиться в проблематику средней школы, понадобится не один год. Наука решает больше технократические, чем гуманитарные задачи. Я убежден – новое министерство будет состоять именно из технократов. Еще один момент. Науку превозносят, говорят, что она должна быть вершиной образования. В этой же ситуации мы рискуем уйти от решения практических задач.
Когда проблемы науки являются преобладающими, то не только Владимир Филиппов, на мой взгляд, лучший из последних министров, но и любой компетентный представитель системы образования не сможет руководить новым министерством. Именно этим можно объяснить отставку министра образования.
Я считаю, что реформы должны быть продолжены. Но все будет зависеть от того, хватит ли у нового руководства способности и кругозора понять значимость образования и его проблемы в новых социальных и экономических условиях.
Исак ФРУМИН, координатор проектов по образованию Московского представительства Всемирного банка, доктор педагогических наук:
– Объяснения, данные по поводу укрупнения министерств, довольно понятны, и я им верю. Нужно сокращать управленческую машину. Во многих странах, там, где государство активно регулирует науку и образование, этим занимается одно министерство. Это связано с тем, что под наукой понимается и технологическое, и инновационное развитие. Здесь роль образования, конечно, очень велика. Мне кажется, что это – позитивный шаг для российского образования, поскольку оно рассматривается не как элемент социальной защиты, социального сервиса, а как важнейший элемент инновационной государственной системы.
Мне очень жаль, что Владимир Михайлович перестал быть министром. Но, понимаете, вопросы кадров – всегда очень сложные, особенно на таком уровне. Обычно на принятие кадровых решений влияет целый комплекс самых разных факторов. Думаю, не стоит в это углубляться. Более важным мне кажется то, что Владимир Филиппов остается первым заместителем, который будет курировать образование. Это значит, что ему как руководителю доверяют.
Объединение двух министерств и назначение министром человека, известного своими прогрессивными взглядами, говорит о том, что реформы, направленные на повышение качества образования и его модернизацию, будут продолжены. Будем надеяться, что удастся продвинуться и на тех направлениях, где наблюдался некоторый застой.
Виктор САДОВНИЧИЙ, ректор МГУ, президент Союза ректоров России:
– Объединение науки и образования, на мой взгляд, естественный альянс, и образование от такого союза только выиграет. Кроме того, наука теперь будет более тесно связана с молодежью, с аспирантами, с высшей школой. Надеюсь, постепенно исчезнет резкое деление на отраслевую и вузовскую науку. Все барьеры, которые были раньше между наукой и образованием, теперь будут преодолены. Такое объединение также связано с укрупнением отраслей, думаю, оно облегчит решение многих вопросов, связанных с обновлением материальной базы.
Владимир Михайлович Филиппов назначен первым заместителем министра, курирующим образование, а ему опыта не занимать. Ну а кого назначать, решает правительство. Владимир Филиппов – математик, Андрей Фурсенко – физик, он занимается инновационной деятельностью в науке и образовании. Так что, думаю, на руководство объединенным министерством Андрей Фурсенко вполне подходит. Он хорошо понимает образовательную политику, мне импонируют его слова о том, что образование должно быть фундаментальным. Поэтому считаю назначение Андрея Фурсенко министром образования и науки – удачный выбор.
Я думаю, мы должны двигаться вперед. За прошедшие десять лет систему высшего образования не узнать, и во многом ее изменило творчество масс – студентов, преподавателей, ректоров. Появилось множество новых специальностей в высшей школе. Так что преобразования в образовании, его модернизация идут и будут идти. Единственное я надеюсь, что в отношении организационных механизмов модернизации будут приниматься более взвешенные решения. Мы ведь не против идущих в образовании преобразований, главное, как сделать так, чтобы они были на благо нашим детям, учителям, профессорско-преподавательскому составу и чтобы наше образование и наука оставались лучшими в мире.
Александр ШИШЛОВ, директор образовательных программ Санкт-Петербургского гуманитарно-политологического центра «Стратегия», председатель Комитета по образованию и науке Госдумы 3-го созыва:
– Наверное, точный ответ на вопрос, почему объединили два министерства – образования и науки, – может дать тот, кто это решение принимал. Мне думается, логика здесь есть. Не случайно в Госдуме наука и образование были в одном комитете. Главным аргументом для объединения может служить следующее: оно будет способствовать интеграции науки и образования. Это положительный момент для развития высшей школы и научной деятельности, поскольку на сегодняшний день связь между вузовской и академической наукой недостаточна.
Конечно, вызывает опасение вероятность «второстепенности» проблем общего образования, но, надеюсь, этого не произойдет.
Что касается внимания к развитию образования вообще, то оно ни в коем случае не должно уменьшаться. Я думаю, оно будет увеличено. Образование – наш интеллектуальный запас, от него зависит конкурентоспособность страны. Произойдут ли изменения в правительственной программе, мы узнаем, когда будет представлен бюджет 2005 года. Впрочем, смещение приоритетов, если таковое случится, мы можем наблюдать и в 2004 году, если станут вноситься корректировки в уже утвержденные документы.
Галина МЕРКУЛОВА, председатель Профсоюза работников народного образования и науки РФ:
– Цель поставлена: упорядочить систему управления и взаимодействия между уровнями исполнительной власти. Если это удастся, значит, будет положительный эффект. Но это будет очень напряженный период, и первые результаты появятся далеко не сразу.
Все будет зависеть от того, насколько удастся обеспечить взаимодействие, интеграцию двух бывших министерств. Пока непонятно, как заработает новая система. Ведь Минпромнауки занималось более широкой сферой: и промышленностью, и экономикой…
Филиппова не могли оставить министром, поскольку он не занимается наукой. А наука, судя по всему, будет приоритетной в новом министерстве.
Инициаторами многих экспериментов в образовании выступало Минэкономразвития. Это ведомство сохранилось. Значит, надо полагать, что курс останется прежним. Тем более, что из уст президента звучат заявления о том, что реформы, в том числе в образовании, будут продолжаться.
Владимир АВЕРКИН, председатель Комитета образования Новгородской области:
– Наука вырастает из образования. Согласитесь, что все начинается с подготовки школьников, а потом студентов. Так что нынешнее объединение Минпромнауки и Министерства образования приблизит прикладную науку к студентам и вузам. На мой взгляд, это верное решение – слияние двух министерств. Я бы хотел, чтобы подобное объединение произошло и на уровне нашей Новгородской области.
К сожалению, я не знаком со взглядами нашего нового министра образования и науки Андрея Фурсенко, поэтому мне трудно его сравнивать с Владимиром Филипповым. Но в то же время у меня нет оснований не доверять нашему правительству, назначившему нового министра.
Ничего сворачиваться в России не будет. Модернизация образования – это продвижение вперед, без которого наша школа немыслима.
Иван МЕЛЬНИКОВ, депутат Государственной Думы, член Комитета по образованию и науке:
– На мой взгляд, реорганизация министерств проведена прежде всего в предвыборных целях. Таким кардинальным шагом легче всего привлечь внимание населения, показать, что власть чем-то серьезно занимается. На самом же деле подобные действия больше напоминают капитальный ремонт, затеянный во всех комнатах одновременно. И вряд ли это приведет к чему-то хорошему. Вообще это верный способ как раз не наладить работу, а парализовать ее на какое-то время.
Что касается слияния образования с наукой, то они органично связаны, их тесное взаимодействие – только на пользу.
Полагаю, у смены министра – не столько политическая, сколько бюрократическая причина. Президент хотел показать некую «новую» команду, в предвыборных целях «освежить лицо» власти, и Министерство образования не показалось ему столь стратегически важным, чтобы не затронуть лично министра. Кроме того, думаю, до президента дошла информация, что многие «реформы» Минобразования негативно воспринимаются в обществе. Поэтому смена первого лица должна уменьшить негативное восприятие работы данного ведомства на какое-то время.
Думаю, что эксперименты будут продолжены, так как у этих преобразований довольно много близких к президенту лоббистов.
Игорь ФЕДОРОВ, ректор МГТУ имени Баумана:
– Логика такого объединения понятна. Высшее образование в России всегда строилось на достижениях науки, особенно что касается научно-технического и естественно-научного образования. Именно это помогает нам сохранять один из самых высоких уровней образования в мире. Пока что мне непонятно, какая роль будет отведена в этой структуре средней школе. Но думаю, новый министр сделает все возможное, чтобы средняя школа не чувствовала себя дискомфортно.
Я высокого мнения о Владимире Филиппове. Судя же по научным заслугам Андрея Фурсенко, думаю, что это хороший выбор.
Модернизацию остановить нельзя. Это постоянная потребность школы, тем более высшей. Она будет и должна проходить.
Ярослав КУЗЬМИНОВ, ректор Государственного университета – Высшей школы экономики:
– По-моему, объединение Минпромнауки и Министерства образования совершенно очевидно: укрупнение ведомств проводится для того, чтобы их руководители имели политическую ответственность за реализацию проводимых программ. Смысл реформ правительства в том, что ликвидируется второй этаж дополнительных согласований, который представлял собой аппарат правительства при множественности ведомств. Если аппарат правительства уходит, то оставлять все 30 с лишним ведомств невозможно. Значит, их надо укрупнять. Если исходить из этой логики, то самое близкое к образованию – наука. Вряд ли кто-то будет в этом сомневаться.
Я считаю, что и Владимир Филиппов, и Андрей Фурсенко – люди исключительно достойные. Кто из них конкретно стал первым лицом, а кто вторым – проблема президента. Для меня важно, что Филиппов остался в качестве первого заместителя в новом ведомстве. Это означает обеспечение преемственности прежнего курса, и то, что модернизация образования будет продолжена.
Выбор читателей
Комментарии