На чтение: ≈ 13 мин.На вопросы “Военного образования” отвечает начальник Военно-транспортного университета Железнодорожных войск РФ генерал-лейтенант Сергей Соловьев.
– О том, что в Санкт-Петербурге есть Военно-транспортный университет ЖДВ РФ, наверное, знают немногие. Кого же готовит ВУЗ, какие специальности получают ваши выпускники?
– Хотелось бы начать с того, что наш университет – одно из старейших военно-учебных заведений страны. Его история начинается с 28 марта 1918 г., с первых советских военно-железнодорожных курсов в Торжке Тверской губернии. И тот факт, что за годы существования подготовлено более 30 тысяч высококвалифицированных офицеров, говорит о том, что наше учебное заведение известно многим жителям страны и стран СНГ.
Военно-транспортный университет – основное военно-учебное заведение Железнодорожных войск России. Он готовит офицеров с высшим военно-специальным образованием. Окончившим университет присваивается воинское звание “лейтенант”, выдается диплом государственного образца о высшем образовании с соответствующей квалификацией: инженера-строителя; инженера-мостовика; инженера-механика; инженера по эксплуатации автомобилей; инженера по автоматике, телемеханике и связи; инженера по организации перевозок на железнодорожном транспорте; инженера по организации перевозок и управлению на воздушном и водном транспорте.
– Как выглядит ВТУ на фоне гражданских вузов Санкт-Петербурга и других военных образовательных учреждений?
– Здесь, наверное, уместно будет сказать о том, что престижность военного вуза чаще всего зависит от престижности самой военной службы в обществе. Сложно сравнивать вуз, где родители платят огромные деньги за учебу своего ребенка в надежде на дальнейшее “теплое” место и безбедное существование, и наш университет, по окончании которого каждого ждет тяжелая служба, напряженный труд и минимальные жизненные блага. И все же Военно-транспортный университет среди вузов Санкт-Петербурга занимает достойное, далеко не последнее, место.
Да и, объективно говоря, в стране уже достаточно подготовлено юристов, экономистов и специалистов других престижных ныне профессий. В то же время с каждым годом все больше ощущается потребность в высококвалифицированных специалистах созидательных профессий. Поэтому мы в будущее смотрим с оптимизмом.
– А как же БАМ, Транссиб? Ведь не каждого увлекает романтика “таежных углов”…
– Хочу напомнить, что наше учебное заведение – военное. Мы воспитываем у курсантов прежде всего чувство долга, готовность к защите государственных интересов России. И каждый наш воспитанник еще до поступления в университет знает, что после окончания учебы будет направлен туда, где более всего необходимы его знания и умения. Абсолютное большинство наших командиров, преподавателей прошли школу БАМа, других таежных строек, чем не без основания гордятся.
– Не считаете ли вы, что военный человек на железнодорожных путях – это вчерашний день? Может, пора “демилитаризировать” стальные магистрали?
– Нет, не считаю. Железная дорога – это огромное и сложное хозяйство, в котором задействованы многие ведомства и организации. И каждый выполняет задачи по своему профилю. Наши специалисты занимаются восстановлением железнодорожных путей, станций и мостов. А эксплуатируют эти объекты работники министерства путей сообщения. И то, что на мирных стройках страны можно часто видеть воинов-железнодорожников, свидетельствует лишь о том, что железная дорога, другие министерства и ведомства по-прежнему нуждаются в нашей помощи.
– Вы сами прошли Чечню и даже были награждены за личное мужество и умелое руководство личным составом в ходе выполнения антитеррористической операции. О чем была первая мысль, когда под вашим спецпоездом взорвался фугас?
– Тот день, 8 февраля 2000 года, мне врезался в память навсегда. Мы восстанавливали станцию Ханкала, чтобы наладить снабжение войск – в Грозном тогда шли боевые действия. Наш спецпоезд, а в нем было 115 человек, к ночи уходил на Гудермес. Тут чеченские боевики и подложили “подарок”.
Фугас взорвался под тепловозом, вместе с которым с рельсов сошли платформа и полувагон. Первая мысль была: все ли живы. И вторая: надо обезопаситься от снайперов. К счастью, никто не пострадал. Как потом выяснилось, путь заминировали еще в трех местах – чтобы мы не ушли и к нам не смогли прийти на помощь.
“Духи” начали обстреливать нас из снайперских винтовок. А мы организовали круговую оборону и держали ее до рассвета, пока не подошло подкрепление. А затем в течение суток восстанавливали путь, чтобы поезда из Моздока шли в Грозный без задержек.
Подобные истории могут рассказать и наши преподаватели, которые во время командировок в Чечню выполняли задачи бок о бок со своими бывшими учениками. Это был серьезный экзамен и для тех, и для других. И они его выдержали, еще раз подтвердив слова: “Мы мирные люди, но наш бронепоезд стоит на запасном пути”.
– Насколько силен профессорско-преподавательский состав университета? Как вы оцениваете его учебно-материальную базу?
– Университет обладает мощной, во многом уникальной материально-технической базой. На 28 кафедрах, в отделах и лабораториях трудится опытный и талантливый профессорско-преподавательский и научно-педагогический состав. К вершинам знаний курсантов ведут 11 докторов наук, 19 профессоров, 73 доцента и 129 кандидатов наук.
Объекты университета находятся и в Санкт-Петербурге, и в Петродворце, и под Лугой. Аудитории и лаборатории оснащены современными учебно-тренировочными средствами, агрегатами, комплектами машин и вооружения. Имеется свой информационно-вычислительный центр, а также центр учебного телевидения.
– Есть ли у курсантов реальная возможность проверить себя, закалить характер пусть не в экстремальных условиях БАМа или Чечни, но приближенных к ним?
– Конечно, есть. Наши курсанты участвуют в различных учениях. Им приходилось, например, сооружать понтонные мосты через Волгу и Енисей. У нас есть и свой прекрасный научно-исследовательский центр с учебными полигонами. С позапрошлого года воспитанники университета постоянно проходят там практику. Путейцы на местности сдают экзамен по геодезии, мостовики меняют пролетные строения, механики занимаются своим делом, причем не на дисплеях компьютеров, а на живой технике.
Ну а кроме того, стреляют, бегают на лыжах, тренируются. База находится в лесу. Там мы, кстати, ежегодно проводим и “Зарницы”, на которые съезжаются мальчишки из Новгорода, Пскова, Санкт-Петербурга и других городов. Курсанты на эту игру назначаются инструкторами, пробуют себя в роли командиров. Ребятня аж пищит от удовольствия – так ей все это нравится. Кстати, и наши подшефные школы (их у нас 43), и военный кадетский класс тоже бывают на этой базе. И почувствовав вкус к жизни по уставу, многие потом приходят к нам учиться.
– Говорят, молодежь сегодня “не та”. Кто сегодня примеряет курсантские погоны, каков социальный и психологический портрет будущего офицера-железнодорожника?
– Безусловно, процессы, происходящие в стране, влияют на жизнь воинских коллективов. И это прежде всего ощущается в ходе обучения и воспитания курсантов. Да, у современного молодого человека действительно поменялись идейные ориентиры и принципы, он стал более раскрепощенным, менее признающим какие-либо авторитеты и бездоказательные теории. Поэтому и работать сейчас гораздо сложнее.
Что касается социального портрета наших курсантов, то судите сами: более 50% учащихся – выходцы из семей служащих и интеллигенции, родители около 36% курсантов – рабочие, около 7% – крестьяне. 74% курсантов проживали ранее в городах, 26% – в сельской местности. Если говорить коротко, сегодняшние курсанты – это выходцы из семей так называемого среднего класса.
– Большинство военных вузов сталкиваются с тем, что выпускники, получившие хорошее да к тому же бесплатное образование, не хотят идти служить. Существует ли такая проблема у вас и есть ли способ борьбы с подобным иждивенчеством?
– К сожалению, данная проблема не обошла стороной и нас. Решать ее мы стремимся на ранней стадии. В ходе социологических и психологических исследований, различных форм воспитательной работы самым тщательным образом изучаем индивидуальные особенности каждого обучаемого, его настроения и запросы. И, как правило, уже на первых курсах ясно видно, кто собой что представляет. И если человек не собирается посвящать свою жизнь служению Родине, то и в университете он, чего скрывать, старается отлынивать от выполнения обязанностей военной службы. С такими людьми мы стараемся расстаться как можно раньше, экономя государственные деньги.
– Высшая школа переживает сегодня не лучшие времена. Что, по-вашему, надо менять, к чему стремиться?
– Как правило, все беды и проблемы высшей школы сегодняшнего дня – это мизерное финансирование, недостойная оплата труда тех, кто отдает все свои силы и знания молодому поколению. К счастью, у нас ситуация несколько иная. Директор Федеральной службы Железнодорожных войск Российской Федерации – командующий Железнодорожными войсками РФ генерал-полковник Г.И. Когатько держит под личным контролем проблемы учебного процесса, оказывает всяческую помощь в совершенствовании материально-технической базы, обеспечении жильем офицеров и прапорщиков, проходящих службу в университете. Если все руководители будут так заботиться о высших учебных заведениях, то, я думаю, престиж вузов, а главное – качество обучения специалистов серьезно повысятся.
Беседовал Виталий ДЕНИСОВ
Выбор читателей
Комментарии