На чтение: ≈ 19 мин.К 22 июня 1941 года 7-миллионная германская армия стояла на границе СССР. Немецкие войска армий «Север», «Центр» и «Юг» были разделены на четыре танковые группы Клейста, Гота, Гудериана, Гепнера. Обладая 2-3-кратным превосходством над советскими войсками первого эшелона, равномерно рассредоточенными вдоль границы, германские генералы могли свободно выбирать направления главных ударов. На этих направлениях создавалось 7-8-кратное подавляющее превосходство. Удар был сокрушительным. Можно смело утверждать, что удар такой мощи не смогла бы выдержать ни одна армия мира. Но наша страна выдержала удар такой сокрушительной силы и сумела выстоять.
Горькая правда заключается в том, что германские войска в боевом мастерстве, тактическом и оперативном искусстве полностью превосходили Красную Армию. Немецкие генералы с первых дней обладали инициативой в ведении боевых действий, а навязывать свою волю противнику они умели. Танковые группы Клейста, Гепнера, Гудериана и Гота мощными концентрированными ударами бронированных клиньев умело взламывали советскую оборону и устремлялись вперед. Тактика действий была прекрасно отработана. На небольшом участке сосредотачивали сильный бронированный кулак из десятков танков. После мощного авиаудара и артподготовки танки прорывали оборону на узком участке и устремлялись вперед. Танковые клинья, пробив оборону, стремительно рвались вперед, громили штабы, тылы, узлы связи, сеяли панику и нарушали управление войсками. В состав панцер-дивизии вермахта кроме танковых частей входили больше тысячи мотоциклистов, 6 тысяч мотопехоты на бронетранспортерах и 108 артиллерийских орудий на тягачах. Кроме того, более 3,5 тысячи автомобилей везли горючее и боеприпасы. В мобильности танковым и моторизованным германским дивизиям тогда не было равных. Встретив упорное сопротивление, авианаводчики немедленно вызывали на помощь пикирующие бомбардировщики Ju-87. Знаменитые «штуки» были во Второй мировой войне настоящим высокоточным оружием, не имея себе равных. Точность бомбометания пикировщиков была очень высокой. «Юнкерсы» становились в круг и, пикируя, полностью перепахивали бомбами позиции противника, затем вновь двигались танки и мотопехота, подавляя все, что осталось в живых после ударов авиации. Мобильные танковые группы вермахта, сформированные из мощных соединений панцер-дивизий, моторизованных и пехотных дивизий, действовавшие в тесном взаимодействии с эскадрами люфтваффе, были войсками, опередившими свое время. Талантливые и опытные немецкие генералы, имея в руках такой мощный инструмент, могли решать самые сложные задачи и воплощать самые смелые стратегические замыслы.Надо заметить, что довоенные планы оборонительных операций советского командования тоже были неплохими, контрудары советских мехкорпусов были задуманы правильно. Они должны были отсекать германские танковые клинья. Но не было реального опыта управления и действия огромными мехкорпусами. Одно дело – учения, а другое – война, когда противник оказывает сильнейшее противодействие. Боевые машины выходили из строя по техническим причинам – моторесурс танков не выдерживал длительных маршей, немцы громили тылы, и танковые части оставались без боеприпасов и горючего. В небе господствовала немецкая авиация. ВВС Красной Армии понесли тяжелейшие потери после методичных авиаударов люфтваффе по нашим аэродромам в первые дни войны. Колонны мехкорпусов попадали под мощные удары с воздуха. Во встречных танковых сражениях немецкая противотанковая артиллерия очень удачно и грамотно взаимодействовала со своими танками и наносила атакующим советским бронемашинам тяжелые потери. В советских мехкорпусах большинство машин составляли легкие танки старых образцов, их шансы выжить в атаках на грамотно построенную противотанковую оборону были невелики.Кроме того, на гораздо более высоком уровне в немецкой армии была связь. Немецкие самолеты и танки во всех звеньях были оснащены радиосвязью. В советских танковых частях командир, вступая в бой, обычно приказывал: «Делай, как я!» Связь не только позволяла немецким командирам умело руководить и управлять боем, но и давала возможность постоянно сосредотачивать в нужном месте численное превосходство. Особенно связь была важна в воздушных боях. Немецкая авиация на всех участках создавала подавляющее преимущество. Немецкий истребитель Bf-109 «мессершмитт» по скорости и другим тактико-техническим характеристикам значительно превосходил большинство советских самолетов, что позволяло опытным немецким пилотам чувствовать себя очень уверенно в боях с советской авиацией. Тем более что немецкие истребители использовали более передовую тактику воздушного боя – сражались парами. Многие летчики имели опыт боев в воздушной «битве за Англию». Опытными и прекрасно подготовленными были и экипажи бомбардировочной авиации. Бомбардировщики «юнкерс» – Ju-88, «дорнье» – Do-17, «Хенкель» – He-111 были отличными машинами и предназначались для массированных ударов по глубоким тылам противника. В тотальной войне, исповедуемой немецким генералитетом, жестокие массированные бомбардировки мирных городов применялись, чтобы подавить волю к сопротивлению. Эскадры люфтваффе были мобильными соединениями, четко взаимодействовали с сухопутными войсками. Знаменитые двухфюзеляжные «рамы» были не только самолетами-разведчиками, но и прекрасными точными корректировщиками артиллерийского огня. Германское командование гораздо лучше советского умело использовать авиацию в современной войне.Враг был сильнее, враг был опытнее и лучше обучен, прекрасно вооружен и оснащен. Враг, обрушивший свой удар на СССР 22 июня, был очень жестоким, самоуверенным и беспощадным. План «Барбаросса» предполагал в молниеносной войне разгромить и уничтожить войска Красной Армии. Германские армии должны были овладеть Москвой, Ленинградом, Киевом и через 3-4 месяца войны выйти на линию Архангельск – Астрахань. Крупнейшие военные специалисты в мире, наблюдая стремительное продвижение немецких танковых клиньев, предсказывали неизбежное поражение Советского Союза. Расходились лишь в сроках – нам давали от трех недель до двух, самое большее трех месяцев до полного разгрома Красной Армии и крушения СССР. Единственным, кто в эти дни предрек поражение непобедимого Третьего рейха, был французский генерал Шарль де Голль. Храбрый француз знал, что Россию еще никто не побеждал.Но, рассуждая здраво, понимаешь, что план «Барбаросса» разрабатывали талантливые и грамотные военачальники. Обвинять Гитлера и германский генералитет в авантюрных замыслах не приходится.Иногда сравнивают Первую мировую войну и Великую Отечественную. Замечают, что в то время с германцами и австро-венграми бились в Польше и Галиции, а во время Великой Отечественной враг стоял у стен Москвы и дошел до Волги. Но это сравнение некорректное. Не умаляя доблести русской императорской армии, напомним, что в 1914-1917 годах французы и англичане вместе с союзниками твердо держали Западный фронт. А в 1941-м Германия в походе на Восток собрала силы всей континентальной Европы.Лето 1941-го было страшным. Враг неудержимо продвигался вперед. В сводках Информбюро постоянно звучал суровый голос Левитана, который сообщал, что «после долгих и упорных боев наши войска оставили город…». Перед войной советский народ был уверен в своей Красной Армии. Пели: «Если завтра война, если завтра в поход…» Надеялись сокрушить врага «малой кровью, могучим ударом». Агрессора должны были бить на его же территории. Но всего на второй неделе войны был захвачен Минск – столица Советской Белоруссии. В огне приграничных сражений сгорели или были потеряны 10000 танков советских мехкорпусов, казалось, несокрушимая сила. Страна гордилась сталинскими соколами. Но в небе господствовала германская авиация. Самолеты с черными крестами на крыльях и фюзеляжах шли в небе волна за волной.Кадровые дивизии армий первого эшелона были окружены и разгромлены в приграничных сражениях. Шла мобилизация. Дивизии второго эшелона наскоро дополняли личным составом до штатов военного времени и спешно бросали в бой, желая остановить врага. Германским генералам удавалось с первых дней на решающих участках создавать подавляющее преимущество и громить советские армии по частям. Стремительные удары немецких танковых клиньев громили тылы, нарушали связь, войска теряли управление. Разбитые дивизии и армии вели тяжелейшие неравные бои.На запад тянулись длинные колонны советских пленных. Было захвачено много трофеев. Но надо понимать, что в этих многотысячных колоннах пленных было огромное количество тыловых и вспомогательных частей, попавших в окружение. Были, конечно, и те, кто бросал оружие и поднимал руки при криках «Окружили, конец!». Многие в первые дни войны оказались в растерянности, испытывали состояние шока. Целые подразделения оставались без боеприпасов, продовольствия, случалось, не было командования. А в небе немецкая авиация – волна за волной, выматывающие душу бомбежки. Враг двигался по русским дорогам неудержимой лавиной на бронетранспортерах, мотоциклах. Мощные грузовики «опели» и «мерседесы» везли немецкую пехоту. И казалось, везде германские танки с тевтонскими крестами. Немцы шли по русской земле сильные, сытые, самоуверенные, не сомневаясь в своем полном превосходстве, отлично вооруженные, в прекрасной экипировке. Казалось, нашествию такой мощной силы противостоять невозможно.В первые недели войны германской армии, похоже, удавалось все. Но, читая дневники немецких генералов, видишь, что они явно начинают ощущать беспокойство. «Колосс на глиняных ногах» не рухнул от могучего удара. С первого дня войны советские летчики поднимали в небо свои самолеты, уцелевшие после ударов по аэродромам, и вступали в неравные бои с германской авиацией. Горели и падали на землю «юнкерсы», 22 июня был совершен русским летчиком и первый таран.Упорно, до последнего патрона бились пограничные заставы. Месяц гремели выстрелы в Брестской крепости. Волевые и сильные духом командиры полков, дивизий и корпусов Красной Армии, не поддаваясь панике, собирали свои подразделения, организовывали грамотную оборону. И несмотря на подавляющее превосходство германских войск, упорно дрались, стараясь сдержать натиск противника в, казалось бы, безнадежных ситуациях. Настойчиво стремились наносить врагу контрудары. Первое серьезное оборонительное сражение, в котором удалось остановить немцев, разгорелось, как и в 1812 году, под древним Смоленском.Записи в дневниках немецких генералов полностью опровергают рассуждения о том, что солдаты Красной Армии летом 1941-го не желали воевать и тысячами бросали оружие.Гальдер, 29 июня, 8-й день войны: «…Сведения с фронта подтверждают, что русские всюду сражаются до последнего человека», «Танковые подразделения понесли значительные потери в личном составе и материальной части».Гот: «Упорное сопротивление русских заставляет нас вести войну по всем требованиям боевых уставов. Если в Польше и Франции мы могли позволить себе вольности, то здесь это недопустимо».Германская газета «Фелькишер беобахтер»: «Психологический паралич, который обычно следовал за молниеносными германскими прорывами на Западе, не наблюдается в такой степени на Востоке. В большинстве случаев противник не только не теряет способности к действию, но в свою очередь пытается охватить германские клещи».«Русский солдат превосходит нашего противника на Западе своим презрением к смерти. Выдержка и фатализм заставляют его держаться до тех пор, пока он не убит в окопе или не падает мертвым в рукопашной схватке».Из дневника немецкого офицера: «Нет чувства, что мы вступили в побежденную страну, как это было во Франции. Вместо этого – сопротивление и только сопротивление, каким бы безнадежным оно ни было…»Таких свидетельств из дневников немецких генералов и офицеров можно привести множество. Общий вывод – в России идет совершенно иная война, чем война на Западе. Русские сражаются очень упорно, и немецкая армия, несмотря на свое превосходство, несет тяжелые потери.Твардовский замечательно написал в своей гениальной поэме о том, что происходило в те дни:Доложу хотя бы вкратце,Как пришлось нам в счет войныС тыла к фронту пробиратьсяС той, с немецкой стороны.Как с немецкой, с той зарецкойСтороны, как говорят,Вслед за властью за советской,Вслед за фронтомшел наш брат.Шел наш брат, худой, голодный,Потерявший связь и часть,Шел поротно и повзводно,И компанией свободной,И один, как перст, подчас.Полем шел, лесною кромкой,Избегая лишних глаз,Подходил к селу в потемках,И служил ему котомкойБоевой противогаз.Шел он, серый, бородатый,И, цепляясь за порог,Заходил в любую хату,Словно чем-то виноватыйПеред ней. А что он мог!И по горькой той привычке,Как в пути велела честь,Он просил сперва водички,А потом просил поесть.Тетка – где ж она откажет?Хоть какой, а все ж ты свой,Ничего тебе не скажет,Только всхлипнет над тобой,Только молвит, провожая:- Воротиться дай вам бог…То была печаль большая,Как брели мы на восток.Шли худые, шли босыеВ неизвестные края.Что там, где она, Россия,По какой рубеж своя…Летом 1941 года очень редко давали медали и ордена. Большинство героев тех боев остались безвестными. В похоронках, которые получили их родные, очень часто написано: «Пропал без вести». Но именно они заставили забуксовать прекрасно отлаженную машину вермахта. Именно их подвиг заставит германских генералов назвать лето 1941 года «летом несбывшихся надежд, летом успехов, которые так и не переросли в победу».Мы дети и внуки победителей в Великой Отечественной войне.Не зарвемся, так прорвемся,Будем живы – не помрем.Срок придет, назад вернемся,Что отдали – все вернем.На медали «За победу над Германией в Великой Отечественной войне» выбита надпись: «Наше дело правое. Мы победили».Виктор САУЛКИН, руководитель информационно-аналитического центра «Московские суворовцы»
Выбор читателей
Комментарии