12-й класс

Советы начинающим

Лариса Петровна хмурится

Да как же их, Господи, угомонить? Главная проблема, с которой сталкивается начинающий учитель, – дисциплина. К новым ученикам нужно заглянуть до урока, советует психолог гимназии “Эдельвейс” поселка Богородское Сергиевпосадского района Людмила

Зубцова.

Mолодая учительница Лариса Петровна, старательно делая серьезное лицо, входит в класс. Звонок уже прозвенел, а дети все еще продолжают доставать учебники, переговариваться. “Что же делать? Позвать завуча?” – Лариса Петровна решает действовать самостоятельно. Она выбирает самого шумного ученика, Васю, который все еще стоит посреди класса, и делает ему замечание. Тот оправдывается, что урок еще не начался, что шумел не один он. Класс с интересом следит за “дуэлью”. Учительница требует дневник, а ученик упирается. Время идет. В конце концов Лариса Петровна получает дневник, записывает замечание. В результате Вася обиженно замолкает, а порядка в классе по-прежнему нет: кто-то шуршит, кто-то катает по столу ручку, несколько ребят вполголоса обсуждают конфликт. Лариса Петровна беспомощно смотрит по сторонам, понимая, что самое сильное средство уже использовано.

Проанализируем позицию учительницы. Будучи человеком новым, она плохо знает класс. Ребята же учатся вместе не один год, у них уже сложилась своя система отношений. Чтобы грамотно руководить коллективом, тем более детским, нужно представлять хотя бы его общую структуру. Для этого вполне достаточно посидеть на уроке или понаблюдать за детьми на перемене. Если в школе работает психолог, то он может построить социометрическую картину предпочтений в общении. Если же психолога нет, понаблюдайте: к кому чаще обращаются дети? Кто самый общительный среди них? К кому они никогда не подходят и не обращаются? Кто старается привлечь внимание окружающих, а кто спокойно относится к своему положению? Отдельно отметьте, можно ли считать класс дружным, есть ли в нем лидер. Обогатившись этими сведениями, вы сможете более тонко оценить причины нарушения дисциплины в классе и выбрать меры воздействия.

Лариса Петровна старалась изображать “строгую” учительницу, полагая, что это лучший способ создания дисциплины. Но продуманная система организационных требований к ученикам – средство куда более эффективное. Действительно, требования одного учителя порой очень отличаются от требований другого, и дети часто их не выполняют только по незнанию.

Нужно четко “расписать” основные этапы урока: подготовку, приветствие учителя, порядок устного и письменного ответов, запись домашнего задания. Главное – последовательность и понятность требований, по возможности, лишенных нравоучений.

Хорошее подспорье – помощь самих учеников при проверке готовности к уроку или правильности выполнения классной работы. При этом ребята смогут проявить инициативу, получат опыт организаторской работы, попробуют себя в роли “учителя”.

Плохой дисциплиной часто отличаются неуспевающие ученики. Если ребенок мало что понимает на уроке, то он старается сорвать его. Как вы понимаете, это совсем другая ситуация, которая требует дополнительных занятий или перевода ребенка в класс коррекции.

Еще одна распространенная причина плохой дисциплины – частая смена учителей. Нужно понимать, что редко кому удается сразу же “завоевать” класс. Должно пройти определенное время для того, чтобы дети хотя бы привыкли к педагогу, к его особенностям – например к громкому голосу. И только после этого отношения с классом становятся прочными, а результаты учебы – предсказуемыми.

Что касается нашей Ларисы Петровны, то здесь есть еще одна проблема – выбор “лица”. Молодые учителя стараются “держать себя” перед учениками, поэтому избегают улыбаться, напускают строгость, часто делают замечания. Под таким подчинением школьным стереотипам скрывается неуверенность новичка в своих силах, незнание своих выигрышных сторон. “А вдруг они будут смеяться? А если они опять не будут слушаться?” – волнуются начинающие педагоги. “А если Вася теперь из принципа будет стоять весь урок?” Нужно научиться доверять ученику, попробовать пойти ему навстречу, побеседовать с ним. Самое главное – не делать скоропалительных выводов, не приписывать плохих мотивов поступкам ребенка. Даже если ученик весь урок простоит или просидит под партой, как случилось на уроке у одной учительницы, ничего страшного не произойдет. Дети, в отличие от взрослых, меняются каждый день, и в наших силах построить отношения с ними в доброжелательном ключе.

Я могу точно сказать: если молодой учитель почувствует, что только от него зависит, как пройдет урок и как сложатся его отношения с детьми, то скоро он вырастет в опытного педагога. И приобретет тот загадочный авторитет, который позволяет одним взглядом наводить порядок в классе.

Консультация

Как сшить шубу “по костям”

Bиктор Федорович Шаталов возродил на новой основе идею опоры в процессе обучения. Моя практика показала, что ученики чувствуют себя более уверенно, готовы взять больший материал, усвоить более сложную тему в том случае, если им предоставлена зрительная опора, дающая материал в свернутом виде (ядро знаний).

Вероятно, унифицированных опорных конспектов в педагогической практике не будет, потому что через опору виден субъективный взгляд учителя на путь раскрытия объективного мира. Любая опора (схема, конспект и т.д.) отражает уровень возможностей, степень понимания на данный момент учителем своего предмета и способности передать знания детям. Учебник – это та же опора, но посмотрите, как по-разному мы его используем, как нестандартно каждый из нас расставляет вехи знаний для своих учеников, чтобы они не сбились с фарватера и не сели на мель. Но я увидел и то, что учителей, относящихся неравнодушно к своей работе, интересуют принципы подхода к составлению опоры, технология их построения; ремесленник же всегда хотел их получить в готовом виде. Но “шуба с чужого плеча” никогда не бывает “по костям”, так и чужой план с трудом вписывается в урок, не давая ожидаемого результата. Многие педагоги, не получив результата сразу, начинают распространять мнение, что опоры слишком сложны, что работать по такой технологии “нам, “грешным”, невозможно, лучше будем учить как раньше. Прав тот мудрый, кто сказал, что опыт не внедряется, из него берется лишь идея, которая, как искра, должна зажечь ум, чувства пытливого человека, а он потом сам будет излучать свой свет, свои идеи.

Итак, я хотел бы предложить свою отработанную годами, получившую признание учителей области и республики опору – тематический акцентированный конспект.

Любой конспект есть краткое, свернутое изложение темы. Имеет ли значение форма записи? Если мы хотим дать знания детям, то должны опереться на богатые возможности зрительной памяти ребенка. Запись плана столбиком 1, 2, 3… 10 не создает прочной зрительной опоры, а конкретные фигуры, символы, схемы запоминаются детьми лучше. Мой конспект имеет определенную форму, легко воспринимаемую взглядом.

Тематическим конспект называю потому, что весь материал нескольких параграфов я разбиваю на две темы, вычленяю подтемы, т.е. весь материал, отобранный в конспект, подчиняю раскрытию темы. Акцентированным он называется потому, что в конспект невозможно включить весь материал, и я лишь акцентирую внимание на наиболее важных вопросах темы. Я не говорю на уроке: “Это важно, это обязательно нужно запомнить, это…”. Все, что я внес в конспект, запомнить, понять, наполнить содержанием нужно обязательно, а остальное как дополнительный материал лишь привлекается в зависимости от способности ученика и его претензии. Очень важно определить, для кого пишется этот конспект. Вначале я его воспринимал как план учителя к уроку: он был сложен по форме и внутренним причинно-следственным связям. Рассказывать по нему было одно удовольствие, но его громоздкость и сложность приводили к тому, что детям нужно было абсолютно все запоминать. Тогда я пришел к выводу, что нужно составлять конспект, который бы стал опорой для их работы дома с учебником и последующего рассказа на уроке. Конспект, задавая определенный алгоритм раскрытию темы, должен оставлять свободу действий для ученика, исходя из его возможностей. Я предлагаю посмотреть, как создается тематический акцентированный конспект, внутренняя суть которого строится по законам логики и нижней границы стандарта образования. Первое, что надо сделать, – это сформулировать тему (помните, что я весь материал делю на две части), ее я записываю в центре страницы и беру в рамочку:

Название темы

Затем я должен записать тезис: идею по содержанию обучения, главную мысль, которую должен доказать. Одновременно подумать о возможных путях доказательства, т.е. подойти к формулировке тезиса, учитывая метод, избираемый мной на данный урок: к индуктивному методу прибегаю в том случае, если тема сложная и тезис дети могут понять, изучив содержание по отдельным частям (от частного к общему); к дедуктивному методу – в том случае, если у детей есть достаточно знаний для осознания тезиса (от общего к частному). Последний метод предпочтителен (особенно в старших классах), но 45-минутный урок со своей незначительностью объема материала очень часто встает у него на пути.

Тезис записывается под темой внизу страницы:

Название темы

Тезис: ………………………………………..

Теперь предстоит работа по распределению материала: на каких вопросах акцентировать внимание, какие причинно-следственные связи необходимо отразить, какая форма записи наиболее лаконична при возможном максимуме фактов.

Небольшой эксперимент. Скажите, какая запись числа лучше запоминается вам: 251328 или 25-13-28? Телефонная, блочная запись запоминается легче. Оказывается, это не только ваша индивидуальная особенность, она присуща большинству. Исходя из этого, я пришел к блочной записи фактического материала, учитывая внутреннюю историческую логику.

Блок ? 1 Блок ? 2

Название темы

Блок ? 3 (подтема)

Тезис: ……………………….

Всю информацию блока я записываю только словами и общепринятыми символами, сокращениями и аббревиатурами. Самодельные аббревиатуры и сокращения затрудняют восприятие темы и не позволяют обогатить словарный запас литературного языка школьника. Не оставляю слово (сигнал) без связи (черта, стрелка) с блоком или с темой. Оторванный сигнал существует как бы сам по себе и не работает на раскрытие причинно-следственных связей данной темы. В учебнике могут встречаться факты, которые я не могу включить в конспект по двум причинам: или он приведен в учебнике случайно и не имеет отношения к теме параграфа, или мои знания оказались недостаточными по данной теме. Через некоторое время, когда изменится мой взгляд на эту проблему, овладею новой информацией, я нахожу порой прекрасную, пусть опосредованную связь этого исторического факта с темой конспекта. Тогда конспект приходится переделывать на основе нового осмысления темы. Именно в этом процессе поиска связей факта с темой я вижу одну из ценностей тематического акцентированного конспекта: такая работа шлифует мои знания, заставляет отделять главное от второстепенного, учит лаконизму, обогащает словарный запас и даже воспитывает эстетический вкус (некрасивая схема воспринимается детьми хуже). Составляя конспект, учитель должен думать о путях доказательства, которые были бы понятны детям настолько, чтобы дома, работая с учебником, ученик, перенося из него знания, мог “развернуть” конспект для будущего рассказа на уроке.

Справедливость такой оценки подтверждают студенты-практиканты, которые вынуждены самостоятельно составлять тематический акцентированный конспект для предстоящего урока. Обычно они составляют его коллективно, бурно обсуждают, исписывая не один лист бумаги. У каждого есть свои предложения о путях изучения темы, ее оформления в схеме. Я выступаю то в роли критика, то в роли советчика, но всегда учусь у молодых людей: их порой нестандартное мышление, свежие знания постоянно обогащают меня. Вновь о субъективизме конспекта. На практике у меня бывают случаи, когда студенты в параллельных классах дают урок каждый по своеобразно построенному конспекту. Я не возражаю против такого подхода: личность молодого человека надо уважать и не укладывать в прокрустово ложе. Это порождает уверенность в своих силах и повышает его социальный статус.

Лишь один студент за все годы руководства практикой захотел давать уроки, переписав мой конспект. Я счастлив, что он покинул впоследствии институт, а школа не получила еще одного дипломированного ремесленника…

Юрий ЛАТЫШЕВ,

учитель истории 44-й школы

Ульяновск

Словом можно убить

Дисциплина на уроке – не тупая покорность. Запреты и ограничения очень часто становятся дорогой к “занудной педагогике”. Другое дело – дисциплина сознательная – итог долгой, кропотливой работы учителя. Хочется предостеречь начинающих педагогов от некоторых типичных ошибок.

Заискивание. Иногда учителя, пытаясь завоевать доверие детей, начинают заигрывать с ними. Результат – нездоровая атмосфера в классе, неискренность в отношениях. Рано или поздно это прорывается наружу и приводит к серьезным, сознательным нарушениям дисциплины.

Окрик. “Словом можно убить, словом можно спасти, словом можно полки за собой повести”, – писал Маяковский. Окрик – самое страшное, что можно себе представить в устах учителя. Он останавливает и убивает.

Обращение к родителям. Часто за малейший проступок ученика учитель вызывает его родителей в школу. Это порождает новые конфликты. Всем молодым педагогам стоит посмотреть фильм “Весна на Заречной улице”. Молодая учительница приехала преподавать в вечернюю школу. Обращаясь к взрослому нарушителю дисциплины, она открывает дверь и говорит: “Савченко, выйдите, я жду вас!” “Ну, к директору пошла жаловаться!” – раздается реплика с последней парты. И в этот момент показывают ее глаза, которые говорят: как хорошо, что я не переступила через порог! Очень важно вовремя “затормозиться”, не пойти жаловаться куда-то.

Необъективная оценка. Очень много нарушений дисциплины происходит из-за необъективных оценок. Если за одни и те же ошибки в контрольной одному поставили “3”, а другому “5”, начинаются выкрики с мест. Манипуляция оценками всегда видна. Возьмите в привычку комментировать оценки.

Светлана БАНЫКИНА,

Центр человековедческих технологий ИПК и ПРНО

Московская область

Лицо времени

Дети – разные. У хорошего учителя они – хорошие. Или – очень хорошие.

Дети у Елены Жалниной, учителя русского языка и литературы башмаковской средней школы ? 1, что в рабочем поселке Башмаково Пензенской области, – замечательные. На снимке ее ребят нет. Но их лица представить легко. Вдумчивые. Сосредоточенные. Серьезные.

Лицо учителя – лицо ученика – лицо времени. Истина неоспоримая. Ждем, уважаемые читатели, новые фотографии ваших коллег, молодых учителей.

Переписка

Торговать не умею

Никогда не писал письма в газеты, но, видно, пришло время.

Два обстоятельства заставили меня взяться за перо. В статье Марины Яропольской (“Пролетая над учительским гнездом”, ? 5, “УГ” с.г.) – все правда. Раз “молодые” – значит “зеленые”. Хорошо, если попал в школу, где есть человек, который возьмет новичка “под крыло”, не даст в обиду. Конечно, от самого себя зависит очень многое: работай – заметят, но не сильно рвись – “старики” не любят, если их обходят. Мужчинам чуть легче в школах, но только чуть.

Я очень люблю свою работу, детей – моих малышей. У них столько доброты, ума. Смотрю в детские глаза и понимаю – моя работа не зря, не напрасно. Пусть мало платят, но мы – элита! Мы – лучшие! Сколько терпения, труда в тех, кто отдает себя детям. У каждого великого человека – свой наставник. Так было и будет всегда.

От нас зависит, кем станут наши ученики. Россия сейчас в очень глубокой яме. Веры в то, что мы выберемся, – мало. Но она есть. Пусть один или два ребенка будут мыслить по-настоящему, но ради них, этих золотых крупиц, и стоит работать. Даже если на тебя смотрят, как на идиота: здоровый парень, а чем занимается? Да, я не умею торговать, не смогу отнять силой деньги, хотя сила у меня есть. Но могу чувствовать радости и горести моих детей. Думаю, это немало.

И второе. Меня очень заинтересовала рубрика “Переписка”. Хочу общаться с единомышленниками. Коллеги, отзовитесь! Мой адрес: 184610, г.Полярный Мурманской области, ул. Красный горн, дом 24, кв. 23, Балагаеву Александру Александровичу.