Вера Кострова, Нижний Новгород: Наше орудие – собственный пример и слово. Давайте об этом помнить.

Невинное, как кажется многим, ханжество взрослых под маской внешнего благочестия приучает детей с младых ногтей говорить одно, думать другое, а делать третье. Они преуспевают в этой науке гораздо скорее, чем мы…

Все педагоги понимают, что введение в школьную программу предмета, связанного с духовной и нравственной сферой, было вызвано острой необходимостью. Вырастив несколько поколений школьников в атмосфере свободы и вседозволенности, мы с горечью увидели результаты. Угрожающие масштабы наркомании, раннего растления, всеобщей бездуховности и меркантилизма заставили нас задуматься о будущем страны: каким оно будет, если не принять мер?

Известно, что осознание проблемы – первый шаг к ее решению. Но одного движения недостаточно, необходимо делать следующие шаги, причем в верном направлении. Если вектор движения намечен неправильно, проблема усугубится. Это приведет к еще более плачевным результатам, чем те, которые мы имеем сегодня. Читатели, наверное, уже поняли, о чем я веду речь. Министерство образования и науки пошло хорошо проторенной дорогой (других оно не знает): пригласило лучших специалистов, занимающихся этическими и культурологическими проблемами, и уважаемых представителей религиозных конфессий для разработки четырех модульных программ нового учебного курса. Ожидаемые результаты: четвероклассники получат знания, которые позволят им без труда определять, что такое хорошо и что такое плохо. По логике инициаторов курса дети, обученные по разработанным программам, должны стать если не более нравственными, то более осведомленными в вопросах этики. Вроде бы все разумно, правильно и логично, но доверия не вызывает…

На мой взгляд, направление, которое выбрало наше образовательное ведомство, ошибочно, поэтому все предпринимаемые меры, мягко говоря, не будут иметь смысла. Скажу больше, они вполне могут завести нас в глубокий нравственный тупик. Вводить ОРКСЭ в сегодняшней России – все равно что строить многоэтажное здание без фундамента. Оно может рухнуть, и многочисленных жертв избежать не удастся. Начинать нужно было с фундамента, восстановления утраченной системы ценностей. Она утрачена на всех уровнях: не только в системе государственного управления, но и в обществе, в школе и даже в семье. Скажу больше: даже в церкви, которая все больше занимается обслуживанием власти, система ценностей сильно деформирована. О каком приоритете нравственных принципов можно говорить там, где  поддержание биологического существования – а это успешная карьера, положение на социальной лестнице, близость к источнику материальных благ – единственная цель взрослых и детей?

В XXI веке мы продолжаем истово поклоняться мамоне, хотя уже давно известно, что единственный способ сохранения человечества как вида – нравственное совершенствование и духовный рост. Мы люди образованные, знаем об этом, но, как водится на Руси, всерьез не принимаем и к себе не относим. Пусть остальной мир, Европа и Азия, духовно себе возрастает, а мы будем по старинке искать выгоду и думать о своей рубашке, которая ближе к телу…

В связи с этим совершенно непонятно, как российские дети смогут воспользоваться полученными на ОРКСЭ знаниями в повседневной жизни. Что толку говорить на уроках о десяти заповедях и о золотом правиле этики «поступай с другими так, как хочешь, чтобы поступали с тобой», если и в школе, и дома подросток слышит одно и то же: «хочешь жить – умей вертеться», «стань лучшим, стань успешным», «не будь хуже других», «умей выделиться». Вся школьная система замешена на рейтинге, то есть зависти, гордости и тщеславии – самых трудных для осознания и исправления пороках, гораздо более серьезных, чем плотские грехи, в которых новообращенные каются на исповеди. Разве кротость и смирение – первые добродетели не только христианства, но и других религий  – в цене сегодня? Скромному ученику и учителю, имеющему кроткое сердце и добрую душу, сегодня в школе труднее, чем когда-либо…

Двойные стандарты, о которых мы много говорим сегодня, действуют на юный неокрепший организм хуже опасного вируса. Они с детства вырабатывают антитела к органической нравственности, свойственной всем без исключения здоровым детям. Невинное, как кажется многим, ханжество взрослых под маской внешнего благочестия приучает детей с младых ногтей говорить одно, думать другое, а делать третье. Они преуспевают в этой науке гораздо скорее, чем мы… Потому что в нас еще успели заложить нравственный императив (в наше время взрослые тоже не отличались праведным поведением, зато литература была одним из главных школьных предметов), у сегодняшних школьников его нет и в помине. И не будет, сколько бы уроков ОРКСЭ мы ни включили в программу. Потому что – и это известно опять же всем – учит не дидактика, а жизнь и личный пример взрослого. До тех пор, пока мы сами не станем лучше, пока не откажемся от двойных стандартов и ложных ценностей, пока мы не прекратим молиться мамоне, наши дети не станут ни чище, ни нравственнее.

Совсем недавно, на праздничной, в честь Покрова Богородицы, службе в храме я стала свидетелем удивительного зрелища. На литургию пришло несколько мам с детьми, даже совсем маленькими. Дети вели себя по-разному. Одна девочка, лет двух с половиной, стояла позади своей мамы, спиной к ней и лицом к прихожанам. Вся ее небольшая фигурка была освещена солнечным лучом, льющимся из узкого окна – девочка была как бы осиянна небесным светом. Не знаю, как другие, но я не могла не любоваться ею. Глаза малышки были не по-детски серьезны, взгляд сосредоточен. Она долго и внимательно изучала лица взрослых, обращенные к алтарю. Взрослые, видевшие это, внутренне подтягивались и тоже становились серьезнее. Под взглядом ребенка они не смели отвлекаться, переговариваться и зевать. Почему? Наверное, потому что чувствовали  ответственность. Ведь известно, что ребенок поверит в Бога только тогда, когда увидит божественный свет в глазах взрослых (это недословная цитата одного из православных святых). Завороженное «стояние» продолжалось минут двадцать, не меньше. Мама несколько раз озабоченно оглядывалась на дочь, но поняв, что девочка ведет себя спокойно и не требует к себе внимания, успокоилась. Потом началось причастие, и мама взяла девочку на руки. Взрослые выдохнули и расслабились…

А я подумала о том, что мы должны помнить, что детские глаза почти всегда устремлены на нас. Значит, их поступки будут зависеть от того, какой свет они увидят на наших лицах, какие мысли и желания прочитают в наших глазах…

Не хотелось бы в сотый раз повторять такие общеизвестные истины, как «хочешь изменить мир, начни с себя», но не покидает  ощущение, что мы, взрослые и умудренные жизнью люди, об этих простых и вечных истинах…забыли. Иначе как объяснить поиск сложных и окольных путей и лазеек там, где есть единственная и прямая дорога? И кроме нас самих ее никто не пройдет: ни Минобрнауки, ни президент, ни Государственная Дума. Может, стоит прекратить искать виновных в наших национальных проблемах? Согласитесь, что поиск внешнего или внутреннего врага – увлекательное, но довольно бесперспективное занятие. Может быть, уже сегодня попробовать жить по совести, следить за своими поступками и речью, проанализировать, чему мы учим наших детей, на что их ориентируем?

Наше орудие – собственный пример и слово, давайте об этом помнить. Может быть, если мы сами настроимся на отдачу, а не потребление и, мотивируя ребенка к учебе, более конкретно обозначим цель: хорошо учиться и больше знать нужно не для того, чтобы больше ВЗЯТЬ от мира, а больше ДАТЬ – своей Родине, землякам, городу, в котором живешь, – прекратится расслоение общества на богатых и неимущих, приостановится утечка мозгов из провинции в центр и из России за границу?

Почти не сомневаюсь, что мои мысли многим мужчинам покажутся наивными, но все же смею напомнить: другого способа преобразить мир человечество еще не придумало.

Фото автора