На чтение: ≈ 10 мин.Как-то я поспорила с коллегой: в какую школу лучше отдать собственного ребенка – хорошую, но обычную, массовую, или в ту, что называется «не для всех»? Уточню: я имею в виду не школу для вундеркиндов, не элитную школу…
…с профильным, гуманитарным или естественно-научным обучением, а авторскую школу, созданную самими учителями, в которой дитя с его духовным, эмоциональным и физическим развитием, – главное, в которой ему комфортно и радостно находиться (а не только учиться) каждый божий день.
Коллега, человек необыкновенно творческий, неожиданно трезво и жестко мне сказала: а как ты потом собираешься выпускать ребенка в жизнь? Не обернется ли это для него жизненной катастрофой, крушением идеалов? Не лучше ли будет, если ребенок научится жить в реальных условиях, а способности будет развивать в кружках и специальных учреждениях? А я уверена – именно авторская школа может создать ту основу веры в себя, в людей, в добро и творчество, которая поможет ему не только выстоять под напором цинизма, но и деятельно преображать эту нашу безрадостную действительность. Только что прошедший по телеканалу «Культура» новый сезон документального цикла «Ищу учителя» меня в этом еще раз убедил.
Напомню, это продолжение цикла документалистки Ирины Васильевой об уникальных школах вроде «Школы Ямбурга», «Школы Казарновского», гимназии в Свято-Алексиевской пустыни отца Петра (Василенко), лицея «Текос» Михаила Щетинина, школы Шаталова. Сколько чувств и мыслей всколыхнули эти программы! Сколько боли подняли внутри! Давно уже я не видела и не слышала на нашем телевидении столько правды. О нашей жизни, менталитете, государстве. О том, что наши дети расплачиваются за нас, за нашу пустоту и неспособность выстроить внятную ценностную вертикаль (дать им что-то нетленное взамен культа денег и карьеры), за нашу гонку за куском хлеба и нехватку времени на них, за алкоголизм, за чувство бессилия что-то поменять – своими привычками, болезнями, поведением в обществе. Они несут в себе накопившуюся за предыдущие поколения генетическую усталость (есть такой официальный термин в психологии), поэтому все больше вокруг детей (и не только девиантных), которым почти некому помочь.
К огромному счастью, все-таки есть такие Человеки. К несчастью, их отчаянно мало. Один из них – Сергей Семенов. Директор Себежского закрытого спецучилища № 1, к которому подростки поступают по приговору суда со сроками заключения, больше 20 лет жизни отдал на то, чтобы сломать существующую систему «перевоспитания». Вместо тюремных ворот построил средневековую башню, превратил корпус в замок, уничтожил блатную иерархию среди мальчишек. Сказать, что ему было трудно, ничего не сказать, – был тяжелейший инфаркт, когда за его жизнь молились все мальчишки, и главное, он чуть не потерял собственного сына – тот связался с уголовниками, и Семенов своими руками передал его в подобное учреждение в Питере. Не поверите, чем он взял своих мальчишек, – сказками! Теми самыми, что читаются нормальными родителями нормальным детям в 5-10 лет, – про Гадкого утенка и Стойкого оловянного солдатика. Мы не задумываемся, как много сказки значат в жизни ребенка, сколько в них веры, красоты, счастья, любви, надежды, желания, чтобы добро победило… В них этого такой запас, что они способны противостоять окружающему злу и мраку. И тяга к этому идеалу живет в душе любого ребенка, даже если он ему сопротивляется из всех сил, крича, как один его воспитанник: «А я все равно буду гадким, гадким!». Половина из закончивших его училище, находит себя в нормальной жизни, и это колоссальная победа. Половина, возвращающаяся в криминал (так ведь, будем честны, для всех намного проще), – неисчезающая боль. Чтобы их было как можно меньше, посланник Андерсена в России (Семенова давно оценили в Дании) мечтает построить выпускникам «домик на полпути», где можно будет помогать оступившимся «утятам».
Несколько тысяч детей успела спасти и педагогическая система Курбатовых. Андрей и Людмила Курбатовы на заре перестройки создали программу государственно-общественного управления, появившись по социальному заказу родителей в одном из самых криминальных районов Москвы. В образовательном центре № 1804 в Кожухово все было непохоже на массовую школу: дети учились по 12-балльной системе, работало 150 кружков (в школе, где учится мой ребенок, ни одного для начальной школы!), музыкальная школа, школьная Дума. Еще бы: 70 процентов (!) учителей пришли из родительской среды, а кто не хочет для чада лучшего?! Центр умудрялся иметь и статус школы ЮНЕСКО, и признавался лучшей школой года и мира, на его международные педагогические семинары съезжались педагоги из самых разных стран от Японии до США. Более 3 тысяч школ Германии внедрили его опыт в свою жизнь. Но районный Департамент образования центр, мягко говоря, раздражал, и в 2010 году его просто захватили, и хотя все суды Курбатовы выиграли, ставленник чиновников от образования до сих пор занимает директорское кресло. В школу вернулись изгнанные отсюда наркотики и преступность… Такая чудовищная наглость не может не вызывать гнев, тем более что часть родителей и учителей (напомню, большая часть коллектива – из родителей) отступилась от своих идеалов.
Белых ворон, а точнее белых лебедей отстреливают или изгоняют поодиночке, пользуясь нашей разобщенностью и пассивностью. Ау, родители, где мы все?! Вот и Павла Шмакова, руководителя известнейшего на всю страну лицея в Казани (где он занимался не с одаренными, а интеллектуально увлеченными детьми, несмотря на прописку и статус родителей) травили годами. Он уехал в Финляндию, снова получил педагогическое образование с нуля, добился там успеха, был приглашен работать на родину новым мэром Казани, вернулся, но даже при высочайшей поддержке вынужден был вновь уйти из лицея. Потому что главные в нашей системе образования – чиновники на местах. Они знают сотни способов избавиться от неугодных… В качестве противоядия Шмаков призывает перенять опыт финнов, где нет никаких роно, где учителей не контролируют и доверяют. И их система образования, как мы знаем, одна из лучших в мире…
К счастью, не все замечательные авторские школы закрывают или калечат. Живы школы Тубельского, Ямбурга, Казарновского, гимназия имени Иосифа Ольбинского в Сергиевом Посаде (которая воспитала, например, учителя года-2012 Александра Демахина), школы вальдорфской педагогики и некоторые другие.
Мне страшно подумать, как их мало. Есть огромные регионы, где светит всего одна такая звездочка, и еще больше городов, сел и областей, где таких школ нет. Скажете, что массовая школа-то еще жива? Но она ведь развивается только тогда, когда есть – как их называют сейчас – инновационные, прорывные, непохожие, уникальные школы (нынешние стандарты – их, пусть и искаженное системой, наследие). И то, что большинство школ не соответствует принятым стандартам, говорит о том, что им нужно тянуться и тянуться к звездам. А что делать, если их будут гасить, а не помогать зажигать? Если мы не можем зажечь звезды, то хотя бы поддерживать их огонек мы должны. Тогда, может быть, и наши дети не захотят быть гадкими и не станут искать счастья в других странах. Это похоже на сказку, но я хочу в нее верить.
Выбор читателей
Комментарии