Семья русских из Латвии борется за имя своего ребенка

В настоящее время разгорается скандал в латвийском городе Лиепая – где в местном ЗАГСе русским родителям отказали в выдаче свидетельства о рождении новорожденному младенцу в желаемом ими виде. Дело в том, что родители желали назвать ребенка Мироном – однако, на основании действующего в Латвии законодательства все имена и фамилии в официальных документах пишутся по правилам латышского языка. В результате этого, они, полностью или частично, теряют свою оригинальную, национальную или этническую форму. Соответственно, облатышенная форма имени Миронс созвучна с латышским же словом «миронис» – «покойник».

По словам отца ребенка Сергея Антонова, их семья «пребывает в шоке». Как он рассказал, имя малышу они с супругой придумали еще до беременности – и все это время знали, что их ребенка будут звать именно так. В тот момент они не задумывались о грамматике латышского языка и о сложностях, с которыми могут столкнуться. Но когда Сергей пришел в ЗАГС, чтобы зарегистрировать сына, то там вписывать в свидетельство о рождении имя Мирон, а не Миронс отказались – посоветовав молодому отцу обратиться за разъяснениями в Центр государственного языка. Обращение в главный ЗАГС страны также не дало никакого результата. «С именами все строго», – сказали там Сергею. В настоящий момент  малышу исполнился уже месяц, и о его рождении свидетельствует лишь лист бумаги формата А5, выданный в больнице. «Такая бумага, что ее можно на принтере напечатать, – рассказал Антонов. – У нас и нашего ребенка сейчас вообще нет, и не предвидится никаких ни социальных пособий, ни выплат, никакого медицинского осмотра или помощи, вообще ничего из того, что гарантировано всем жителям Латвии Конституцией этой страны. Что это такое? Почему можно писать оригинальное имя в Англии, в Литве? Почему там нет угрозы языку? И что эта за язык, грамматическая система которого должна рухнуть из-за правильного написания имени моего ребенка?»

Как пояснил руководитель латвийской правозащитной организации «Верните наши имена» Руслан Панкратов, «статья 19 Закона Латвийской Республики «О государственном языке» до сих пор позволяет искажать личное имя и фамилию. Другое дело, что такое искажение вопреки воле владельца является несоизмеримым вмешательством в личную жизнь и имеет только одну цель – нарушить историческую связь с семьей. Мой вывод подтвердили и международные эксперты по международному праву из комитета по правам человека ООН в своем решении CCPR/C/100/D/1621/2007 от 28 октября 2010: изменение имени и фамилии в идентификационных документах ЛР – является произвольным и прямым вмешательством государства в частную жизнь, грубо нарушая статью 17 Международного пакта о гражданских и политических правах. На официальный же мой запрос Министерство юстиции отвечает, что не считает обязательным выполнять данное решение, так как его характер носит статус рекомендательного. Для Латвии, читай, не нужным. Но при констатации противоречий между нормой международного права и нормой прав Латвии всегда применяется международная норма. Латвия присоединилась к Европейской Конвенции по защите прав человека и основных свобод еще 27 июня 1997 года – таким образом, обязавшись признавать приоритет европейских норм над национальным законодательством. Где это все? Мы глубоко уважаем приверженность латышей к их латышским именам, но хотелось бы, чтобы уважали приверженность и к нашим этническим именам. Изменения, связанные с облатышиванием, являются для наших семей унизительными, затрагивающими национальные интересы и носят сугубо дискриминационный характер. Я считаю, что в данной правовой ситуации сотрудники Лиепайского ЗАГСа грубо нарушили право на национальную идентификацию, которое гарантировано всем жителям Евросоюза статьей 8 Европейской концепции о правах человека, статьей 17 Международного пакта о гражданских и политических правах, гарантирующей право на неприкосновенность личной жизни, частью 1 статьи 11 Рамочной конвенции о защите нацменьшинств. К большому и вероятно всеобщему сожалению, подобные случаи стали уже системной нормой поведения практически всех госслужащих и кроме как оскорбительного глумления и грубого унижения по национальному признаку ничего большего за собой не несут. Это крайне печально, но это факт. Будем продолжать борьбу. В этом я могу всех уверить твердо и четко», – подытожил Панкратов.

Как указал также Панкратов, «если изменить хоть одну цифру в пин-коде, то денег банкомат вам не выдаст. Тоже относится к поиску преступников, а ведь людям здесь меняют даже не одну букву в фамилии. Последний случай был такой – женщина вышла замуж за норвежца и получила фамилию Сойланд, а ей предлагают фамилию Сейлане. И как она потом что-то докажет? Бывает, что фамилия уходит в совсем неизвестные плоскости – немка Дац превращается в «Даце», немец Дац в «Дациса». Также в латышском запрещены сдвоенные согласные – то есть, Миллер становится человеком по фамилии Милерс. Особенно же ярко и глупо звучат Марк и «Маркс», Пышкин – «Писькинс», Шишкин – «Сиськинс»»

Указывается, что в базе данных Управления по делам гражданства и миграции в данный момент зарегистрированы 61 человек по имени Мирон (Mirons). Смущает ли их латышского написание имени, неизвестно. В любом случае, Сергей Антонов намерен продолжать борьбу за «правильное» имя для своего сына. Он уже написал с помощью юристов заявление в ЗАГС, который должен дать официальный ответ в течение месяца. Дальше, очевидно, дело будет передано в суд. Отметим, что проблема коверканья нелатышских фамилий в официальных латвийских документах является актуальной еще с 90-х годов прошлого века.

По информации сайтов www.regnum.ru, rus.tvnet.lv и newsbalt.ru

Фото с сайта www.statistika.ru

Фото с сайта statistika