На чтение: ≈ 5 мин.Трудно поверить, что это было всего лишь 50 лет назад – в ноябрьском номере «Нового мира» за 1962-й год вышла повесть Александра Солженицына «Один день Ивана Денисовича». Кажется, сколько уж лет нашей свободе, а всего-то полвека назад потребовалось постановление Президиума ЦК КПСС, чтобы напечатать правду о миллионах соотечественниках, живущих в прижизненном аду за «колючкой». Удивительно то, что даже Великая отечественная, на которой мы были официально и с любовью воспитаны, осталась фактом истории, а реальность «Ивана Денисовича» и сейчас до боли в желваках узнаваема.
И не потому, конечно, что тюрьмы и лагеря никуда не делись, а потому что – и это банально даже для литературоведов, не говоря уж о политологах – наша страна с тех описанных Солженицыным времен все еще, кажется, живет по законам зоны и говорит в сильной степени на ее языке. Все эти «шухер», «падла» (правда, было «падло», что зафиксировано у Александра Исаевича), «шестерка» и другие гораздо более сильные выражения сформировали наше мышление и употребляются в речи самых разных слоев общества практически без кавычек. И хотя, разумеется, законы стали куда гуманнее, и наша баланда несравнимо гуще и богаче зэковской (хотя у иных пенсионеров несильно отличается), и никакой надзиратель не гонит нас из теплой постели в двадцатиградусный мороз в голую степь, трудно отогнать мысли, что наши образы жизней похожи. И пусть по официальной статистике, лишь 21 процент россиян не доволен своей работой, однако один лишь приезд, скажем, на Курский вокзал в 8 часов утра, откроет диаметрально противоположную картину: электрички ежедневно выплевывают огромную серую, мрачную, сгорбленную заботами массу, приезжающую в столицу на любимые, надо думать, трудовые места. Мой муж по этому поводу шутит: и ведь это счастливчики, у них есть работа!
Надо ли доказывать, что законы зоны не поменялись? Одна только цитата:
«От процентовки больше зависит, чем от самой работы. Который бригадир умный – тот не так на работу, как на процентовку налегает. С ей кормимся.
Чего не сделано – докажи, что сделано; за что дешево платят – оберни так, чтоб дороже. На это большой ум у бригадира нужен. И блат с нормировщиками. Нормировщикам тоже нести надо.
А разобраться – для кого эти все проценты? Для лагеря. Лагерь через то со строительства тысячи лишние выгребает да своим лейтенантам премии выписывает. Тому ж Волковому за его плетку. А тебе – хлеба двести грамм лишних в вечер. Двести грамм жизнью правят. На двести граммах Беломорканал построен».
И много еще городков, которые строили безымянные зэки. Про современные аллюзии красноречиво умолчу.
В свете последних событий, связанных с РПЦ, и последовавшим за ними разочарованием части интеллигенции в официальном православии, кажется острым еще один момент в «Одном дне». Слова Ивана Денисовича Шухова, думаю, повторили бы многие:
«Я ж не против Бога, понимаешь. В Бога я охотно верю. Только вот не верю я в рай и в ад. Зачем вы нас за дурачков считаете, рай и ад нам сулите? Вот что мне не нравится».
И ведь вы знаете, до сих пор еще живы если не Иваны Денисовичи, то уж Гопчики точно. Молоденькому персонажу, которому главный герой, предрек прекрасное будущее – «меньше как хлеборезом ему судьбы не прочат», сейчас может быть чуть за 80. Люди того поколения сделаны из особого закаленного материала, и из этой жизни уходить не торопятся. Тем более, что они по-прежнему не уверены, есть ли там иная жизнь, а если есть, то не похожа ли она на ту, которая в зоне?.. Фото с сайта
www.extra-m.ru
Выбор читателей
Комментарии