Евгений Вирячев, Вологда: Их обеих нет на свете. Одной – уже, другой – еще….

Говорят, их любят больше, чем детей. Возможно, когда-нибудь – пусть это случится! – однажды, весной, я расскажу той, другой, еще совсем крохе, о ее дальней предшественнице, что была мне «помощью, отрадой» и «одна мне несказанный свет».

…В этот особый день юной весны я всегда шел к ней. «Только не дари дорогого, у меня все есть!» И я не дарил. Ведь она просила. Теперь лишь цветы принести я могу. Да следы в глубоком снегу…

Когда я был маленьким, а она молодой, больше всего мы любили рвануть куда-нибудь на юг, «дикарями», перелетными воробьями. Я обожал, как все дети, спать на верхней вагонной полке, ни ремней, ни поручней в те далекие времена не существовало, но она после недолгих уговоров соглашалась, ведь мне этого так хотелось! И всю ночь не смыкала глаз, проверяя, не близко ли я к краю? А я был ближе к раю. В первое утро осени – особенной, долгожданной! – листопад кружил под звуки «Школьного вальса» из радиолы, а желтый клен за окном приклеил мне на стекло резную открытку. Даже в такой день она не могла опоздать на работу, и мы попрощались на развилке. Обернувшись, я помахал пучком красной рябины, собранной накануне за нашим домом, стоявшим у опушки огненного сентябрьского леса. Мой букет самый красивый? Она подтвердила. Значит, так оно и было. Позже, весной, мне эта роща за домом была подарена – вся! – от проталины за околицей до дальнего ворчливого ручья. А когда опускалась ночь и на старом клене зажигалась луна, тени деревьев тайком проникали в спальню, и мы вместе слушали ее рассказы о волшебных мирах, о злодеях и рыцарях, о невиданной красоте и неизведанной страсти. Это было так интересно! Это было так. Это было. …Буря мглою небо крыла, кот свернулся на печи, счастье где-то бродит в мире, к нам в окошко постучи! …В пятом классе, разумеется, весной, «вдруг как в сказке скрипнула дверь». И эту тайну нельзя было поведать никому! Даже ей. И она не спрашивала. Молча дав совет. В восемнадцать я принял присягу, «схоронив свою молодость в синих погонах под Кавказским хребтом». Век мобильной связи еще не пришел, и письмо из далекого дома, было как… прикосновение. Мимолетное касание к тому, чего лишился. Первая весточка прилетела через неделю. Я бежал до гарнизонной почты, громыхая кирзовыми сапогами на весь Кавказ, вершины которого смотрели на меня в немом почтении. Конверт был пухлым – много исписанных листов вместил. Кто-то решил, что там деньги… Я не увидел это послание никогда. Мое горе было безмерно. У меня украли нечто сакральное… Всю жизнь я читаю его в своем воображении, разворачивая сложенные листы, словно листая прошедшие года, сотканные из строчек-встреч, неуклюжих надежд, неброских слов, несбывшихся снов, неугаданной радости, нежданной утраты… Теперь это прошлое. Устав от поиска неуловимого смысла бытия, вглядываешься в его противоположность с надеждой – мы с ней обязательно встретимся! В это так сладко верить! Ведь нам столько всего надо переговорить! Мы будем гулять по лунной дорожке над невысказанными облаками средь звездного ливня, струящегося ввысь. На сказку похоже. Ее никто уже украсть не сможет. …Говорят, их любят больше, чем детей. Возможно, когда-нибудь – пусть это случится! – однажды, весной, я расскажу той, другой, еще совсем крохе, о ее дальней предшественнице, что была мне «помощью, отрадой» и «одна мне несказанный свет». Моя маленькая пассия вряд ли все поймет, но ее женское сердечко, надеюсь, подскажет, и она полюбит ту, которую никогда не увидит. Я думаю так и будет. Всю свою оставшуюся нежность, не донесенную когда-то, я подарю ей. Я покажу ей то, что никто не может разглядеть. Шепну то, что ни от кого она больше не услышит. Возьму за руку и проведу по солнечной стороне улицы. Над нами будет небо цвета ее глаз. Под нами будет дорога, тающая в горизонте. Мы остановимся на мосту, чтобы посмотреть, как течение уносит время. А вокруг невидимые скрипачи уже коснутся струн весны… Их обеих нет на свете. Одной – уже, другой – еще. Но они со мной. Мы разговариваем, переплетая пространство и время, фантазию и реальность. На нашем вычурном небосклоне голубое рассветное утро улыбается вечерней заре – яркой, рубиновой. Как букет сентябрьской рябины.

Об авторе

Евгений Вирячев, лауреат Всероссийского конкурса «Учитель года России-2007», преподаватель-организатор ОБЖ школы №7, Вологда ​